Огонь любви - Барбара Картленд Страница 45

– Если вы покинете замок, что будет со мной и Дипой?

– Вы последуете за мной, куда бы я ни поехал. Я просто перестану существовать, если не буду видеть вас, знать, что вы рядом.

Карина почувствовала, как его слова, его полный страсти голос зажигают где-то внутри ее пламя.

– Как же мы будем жить, – спросила она, – зная, что должны скрывать свою любовь, ибо к этому вынуждают причины, в которые вы не посвящаете меня?

– Мне кажется, я не перенесу эту пытку: видеть вас изо дня в день, из года в год и не иметь права прикоснуться к вам.

Сила чувств Карины была так велика, что она осмелилась поддразнить лорда Линча:

– Я люблю вас. Разве это не важнее любых ваших тайн?

Глаза его вспыхнули огнем, губы сжались.

– Не искушайте меня, – ответил он хриплым от переполнявших его чувств голосом. – Я хочу обладать вами, больше, чем, кажется, вообще возможно испытывать желание к женщине. Я люблю Вас. Вы для меня как ангел на небесах, но и как жена, которая для мужчины значит больше всего на земле. Я хочу целовать вас, держать в объятьях, хочу, чтобы вы стали моей. О Карина, попытайтесь понять меня, но не требуйте невозможного.

От этих слов лорда Линча Карину охватил трепет, а звучавшая в его голосе. страсть захлестнула се, словно волна.

– Я должна идти, – сказала она прерывающимся голосом и встала с дивана.

Лорд Линч тоже поднялся. На его бледном лице выделялись потемневшие глаза, и, когда он посмотрел на нее, ей показалось, что он коснулся ее губ.

Когда он был уже у дверей, в комнату вошел полковник Уэйкфорд и воскликнул:

– Смотрите, что я принес!

Он швырнул что-то на стол, и Карина увидела коробку, наполненную колодами игральных карт.

– Что это, черт возьми? – спросил один из мужчин, недовольный тем, что пришлось оторваться от карт.

– Это я обнаружил в комнате Перси, когда помогал доктору собирать его в больницу. Я заметил, что слуга Перси незаметно пытается засунуть коробку подальше от посторонних глаз. Меня это насторожило, и я потребовал, чтобы он показал мне ее содержимое. Коробка была полна карт – пятьдесят или шестьдесят колод в нетронутой упаковке.

– Ну и что из этого? – раздался голос – Мне Перси как-то признался, что имеет обыкновение дарить хозяину несколько новых колод карт. Он сказал, что грязные карты выводят его из себя, а в деревенских домах редко имеются в достатке новые колоды.

– Он и сюда приехал со своими картами, да? – спросил полковник Уэйкфорд у лорда Линча.

– По-моему, да, – рассеянно ответил тот. – Но оказалось, что в доме и так полно карт. Перси, очевидно, хотелось играть своими, и мне оставалось только поблагодарить его за подарок.

– Он хотел играть своими картами, – многозначительно проговорил полковник. – Да, именно так.

– Артур, – обратился он к самому старшему из присутствующих. – Прошу вас, вскройте одну из упаковок.

Мужчина вынул из ящика колоду, распечатал и разложил на зеленом сукне перед собой несколько новеньких хрустящих карт.

– Ну? – спросил он.

– Джастин, у тебя есть увеличительное стекло? – обратился полковник Уэйкфорд к лорду Линчу.

– Думаю, да. – Лорд Линч подошел к письменному столу и вернулся с большой лупой в серебряной оправе и гербом Линчей на ручке.

– Посмотрите на карты повнимательнее, – сказал полковник. Он выбрал карту и положил ее перед лордом Артуром рубашкой вверх. – Вот это, к примеру, туз пик. Вы не замечаете ничего необычного на рубашке карты?

Лорд Артур взял увеличительное стекло.

– Я не уверен, – сказал он спустя минуту.

Полковник Уэйкфорд проглядел колоду.

– Это король червей, – сказал он и положил карту рядом с другими. – А вот король бубей.

– Великий боже! – воскликнул лорд Артур. – Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать только то, что вы и сами видите. Карты крапленые.

– Не верю! – крикнул кто-то.

– Смотрите сами, – сказал полковник Уэйкфорд. – Прежде чем прийти сюда, я еще наверху вскрыл четыре колоды. Видите эту крошечную белую отметку? Она совершенно незаметна, если не знаешь, где искать. Ее можно было бы принять за дефект печати, если бы она не украшала все тузы и короли в колоде. Можете убедиться в этом сами.

К колодам потянулись руки. Упаковка полетела на пол, все начали разглядывать карты.

– Смотрите, и правда! Истинный бог! Ни за что бы не поверил, если бы не видел собственными глазами.

В комнате повисла тишина. Вдруг кто-то вскочил на ноги.

– Эта свинья заплатит за все! – выкрикнул этот человек. – Он выиграл у меня в прошлом месяце двадцать тысяч, и мне пришлось пойти к ростовщикам, чтобы заплатить долг. Он только и делал, что мошенничал, а мы даже не подозревали об этом!

– Я думаю, иногда он играл вполне честно, – сказал полковник, – но потом начинал настойчиво подзуживать соперника, доводя дело до наивысшей точки, когда от одной карты зависели целые состояния. Это был его звездный час, и уж тут-то он знал, как нужно действовать.

– Я позабочусь о том, чтобы его выставили из всех клубов Лондона, – едва слышно произнес лорд Артур, и едва ли слова, сказанные во весь голос, могли прозвучать более драматично.

– Но он в любом случае должен вернуть мне деньги, – истерично заявил проигравший двадцать тысяч.

– Полагаю, мы сможем объявить, что все долги за последние шесть месяцев будут возвращены или аннулированы, – ответил лорд Артур. – И без этого ситуация обещает быть очень нелегкой. Хантли, мне известно, что вы проиграли не только большие суммы денег, но и собственность в Беркшире. Я прослежу за тем, чтобы все это было вам возвращено. А вы, Драйтон, пока мы были здесь, задолжали Перси десять тысяч. Забудьте об этом.

Лорд Артур слегка замялся и, посмотрев на лорда Линча, спросил с легкой усмешкой:

– Мне продолжить? Думаю, вы все испытываете облегчение.

– Я скажу больше! – воскликнул один из мужчин. – Мне бы очень хотелось наподдать этой свинье так, чтобы он летел с одного конца Сент-Джеймского парка до другого. Одно несомненно: мы не допустим, чтобы он когда-нибудь взял в руки карты.

– Мне кажется, мисс Клеверли позаботилась об этом, – сказал лорд Артур.

Он с теплотой посмотрел на Карину, и ей показалось, что у нее сейчас разорвется сердце.

– Но вы не сможете вернуть мне отца, – прошептала она и с невидящими от нахлынувших слез глазами бросилась вон из комнаты.