Сложный выбор - Слава Доронина Страница 44

— Обязательно, — киваю. — Вы заходите. Сейчас сохраню файл, переоденусь, и пойдем к морю, — обращаюсь к своим гостям.

— А почему папа с нами не живет? — Денис даже и не думает останавливаться, задавая Ласке вопрос за вопросом.

— Потому что ему скоро нужно будет уехать. К тому же с нами живет Татьяна Павловна, она помогает мне за тобой приглядывать.

Денис какое-то время молчит. Видимо, обдумывает следующий вопрос. Я подхватываю сына на руки, и мы идем к окну. Вид открывается потрясающий. Все-таки я не ошибся с местом отдыха.

— Зуб твой как? — опережаю Дениса со своим вопросом.

Настя говорила, что всю предыдущую ночь сын жаловался на зубную боль.

— Нормально. Мама дала лекарство и сказала, что сразу после отдыха мы пойдем к врачу, а потом она купит мне огромную машину.

— Давай вместе сходим? — предлагаю я, погладив Дениса по короткому ежику темных волос.

— Давай, — тут же соглашается он.

Мы разговариваем о походе к стоматологу, попутно я сохраняю документы и отправляю копии Багдасарову. Затем выключаю ноутбук. Очевидно, на сегодня работа закончилась.

Не знаю, как Настя справлялась без помощи все это время. Наверное, было очень тяжело. Я все собираюсь расспросить ее, узнать подробности, как они жили с Денисом, но, кажется, это не самая простая тема. А между нами только-только появился хоть какой-то намек на взаимопонимание. Страшно нарушить идиллию.

Через полчаса выходим из номера и направляемся к морю. Мы с Денисом проводим в воде два часа.

— Все, Вов, выходите, — доносится голос Ласки. — Денис замерз.

Я подхватываю сына на руки и иду с ним к шезлонгу. Настя закутывает Дэна в полотенце и прижимает к себе.

— Татьяна Павловна, — обращается к няне, — вы сейчас идите в номер. С разболевшимся зубом переохлаждение — самое то, — ворчит она.

В памяти всплывают слова Яна, что, когда дети болеть начинают — это совсем другая история. Не такая умилительная, как играть с ними и присматривать, пока у ребятни хорошее настроение.

Не поспоришь. Арс, бывает, закатывает истерики прямо на берегу, особенно когда долго бодрствует. Не знаю, почему Алена не взяла никого на подмогу. Хорошо, что Татьяна Павловна всегда и всем приходит на выручку. Нужно будет увеличить ей заработную плату.

— Дайте ему теплой воды в номере, — просит Настя, вытирая сыну голову. — Мы потом на ужин пойдем. — Она переключает внимание на меня: — У тебя, кстати, тоже губы синие, как и у Дениса, — улыбается и, приблизившись, обнимает меня.

Такая горячая. Волна жара тут же отдает напряжением в пах.

— Ты вроде бы о чем-то хотел со мной поговорить? — вспоминает Ласка.

Хотел. Откладывать разговор больше не имеет смыла. Да и настрой Насти вернуться в Питер и начать искать работу заставляет поторопиться с предложением.

— Идем на лежак, — тяну ее за собой.

Сажусь и ловлю Ласку в кольцо рук.

— Вокруг да около ходить не стану. Только постарайся не принимать в штыки мое предложение, ладно?

— Предложение? Так сразу? — иронизирует она.

Под напускным безразличием Настя прячет сильное волнение. За эти несколько дней я научился распознавать ее истинные чувства.

— Обманывать не буду. Да ты и сама понимаешь, что у меня сейчас очень сложные и напряженные времена. На кону стоит многое. Постараюсь минимизировать потери, но меня все равно затронет в плане репутации, денег и стабильности. Вас может коснуться следом. Поэтому я бы не хотел, чтобы вы с Денисом возвращались в Россию. Поищу вам жилье неподалеку от Багдасаровых. Ты, кажется, мечтала жить рядом с подругой?

Повисает молчание. Грудь Ласки часто вздымается, на щеках появляется румянец.

— Я… я согласна. То есть теперь согласна, — сипло выдыхает Настя. — Но предложи ты такое сразу после той ночи в Питере, ответ был бы отрицательным.

— А что изменилось?

Она молчит, кусая губу.

— Ну… дело не только во мне. Денис тянется к тебе, а ты к нему. Я заблуждалась на твой счет. Да и на свой, когда думала, что смогу без тебя. Рано или поздно сошла бы с ума от мысли, что мы не попробовали. Тогда, четыре года назад, я считала тебя подлецом. Даже в голову не пришло, что это все твой отец решил, а сейчас… Если я тебя оттолкну, это будет похоже на пытку. К тому же… в моем представлении мерзавцем ты уже был. Так что если вдруг обидишь нас, то никаких проблем, станешь им снова.

— Оптимистично, — смеюсь я, не в силах отвести глаз от Насти.

Такая она красивая, когда светится от счастья.

— Единственное… Я недавно выплатила ипотеку и очень привыкла к нашей квартире, которую помогли купить девочки. Будет жаль с ней расставаться.

— С жильем я решу, — заверяю Ласку. — И необходимые вещи вам привезу.

На деле все складывается просто замечательно». Настя дала согласие, хотя я подготовил речь и опасался, что придется долго уговаривать, задействовать все свои ресурсы, чтобы получить положительный ответ. Остается урегулировать вопросы с бизнесом. Это хоть и самое тяжелое в моей ситуации, но ничего невозможного нет.

Однако беда приходит оттуда, откуда я ждал меньше всего. Ночные звонки часто вестники плохого. Вот и звонок матери во втором часу ночи не становится исключением.

Включив свет, нажимаю на зеленую кнопку. Пульс частит от волнения и нехорошего предчувствия.

— Сынок… — всхлипывает мать в трубку. — Отец… Ему стало плохо с сердцем. Врачи не дают прогнозов, мне очень страшно. Я совсем одна… Приезжай, — просит она.

Я сажусь в кровати, потирая сонные глаза, и пытаюсь уложить в голове услышанное.

— Только… — продолжает мать заторможенно, — только, пожалуйста… без нее.

Не сразу доходит, что она имеет в виду Настю. Но я и так не планировал брать Ласку с собой в Москву.

— Хорошо. Вечером буду, — отвечаю коротко и завершаю разговор.

На душе кошки скребут. Паршиво. Конфликты у нас с отцом случались нередко, но они никогда не заканчивались его госпитализацией. Достаточно того, что я до сих пор испытываю чувство вины из-за смерти Игоря. Еще одну брать на себя не хочу.