Сокровище любви - Барбара Картленд Страница 43

Тома хорошо знал дорогу, и они быстро ехали по улицам города, почти не привлекая к себе внимания; только некоторые зеваки удивленно смотрели вслед монахине, скачущей верхом на лошади.

Вскоре Андре увидел силуэт церкви, увенчанной высоким шпилем, ясно вырисовывавшемся на звездном ночном небе; Тома придержал свою лошадь, и Андре понял, что они приехали.

Он спешился и снял с лошади Сону; пытаясь опустить ее на землю, Андре обнаружил, что она так устала, что не может стоять на ногах.

Тогда он снова подхватил ее на руки. Тома подошел к дверям маленького деревянного домика, притулившегося около церкви, и постучал.

Андре ждал, держа на руках девушку; она прижалась к нему, голова ее лежала у него на плече. Стоя так, в ожидании, пока Тома переговорит со священником, Андре думал, что первое, что он должен сделать, — это отвязать мешки с золотом и бриллиантами и перенести их в дом.

Тома, словно прочитав его мысли, обернулся:

— Сейчас все сделаю, мосье.

— Хорошо, — ответил Андре и подошел поближе к двери.

Она открылась, и на пороге появился человек, одетый в сутану.

Он выглянул наружу, всматриваясь в лицо Андре. Это был негр, и Андре решил, что, должно быть, перед ним брат матери-игуменьи.

— Кто вы и по какому делу пожаловали? — спросил священник.

— У меня к вам письмо от вашей сестры, топ Реге [12], — ответил Андре. — Она надеялась, что вы будете так любезны и найдете для нас какое-нибудь местечко, где мы могли бы немного отдохнуть. Мы проделали немалый путь.

— От сестры? — удивленно и радостно воскликнул священник. Потом быстро добавил:

— Входите же, сын мой! А кто это с вами — одна из монахинь ее обители?

— Она очень устала, — вместо ответа сказал Андре.

Священник провел их в дом; комнатка внутри оказалась маленькая и очень скудно обставленная.

Андре осторожно опустил Сону на один из стульев. Глаза ее были закрыты, и она выглядела крайне утомленной.

— Я как раз собирался поужинать, надеюсь, вы составите мне компанию, — предложил священник. — Кофе уже готов, он совсем горячий.

— Мы бы с удовольствием выпили по чашечке кофе, это сейчас лучше всего, — с благодарностью принял Андре его предложение. — Хотя мы не откажемся и от ужина, так как очень проголодались после дальней дороги.

— Все, что у меня есть, к вашим услугам, — ответил священник.

В эту минуту вошел Тома, неся тюки, которые он отвязал от седел. Он внес их в комнату и поставил у двери.

— За домом есть место, где можно поставить лошадей, — обратился к нему священник.

— Я помогу, — поднялся Андре и вслед за Тома вышел в ночную темень.

— Поставь лошадей в конюшню, а потом сбегай в гавань и попытайся узнать, нет ли там американского судна, готового к отплытию, — тихо сказал Андре негру.

Тома ничего не ответил, но Андре был уверен, что он сделает все, что нужно.

Не желая оставлять Сону надолго одну, Андре быстро вернулся в дом, прикрыв за собой дверь.

Священник как раз подавал ей чашку кофе; видно было, каких усилий ей стоило поднести ее к губам.

Другую чашку святой отец протянул Андре, и тот принял ее из его рук.

Кофе был черный и очень густой, но Андре, который устал и хотел пить, он показался самым вкусным напитком, какой ему когда-либо доводилось пробовать.

Он чувствовал, как улетучивается усталость, как силы вновь возвращаются к нему, и знал, что то же самое ощущает и Сона.

— Вам лучше переночевать здесь, — заметил священник, — а завтра утром мы поговорим, и вы мне скажете, чем я могу вам помочь.

— Думаю, в своем письме матушка-настоятельница, в основном, все объяснила, — сказал Андре, доставая его из внутреннего кармана своей куртки.

— Когда вы уезжали, она была здорова и… ей ничего не угрожало?

Последние слова священник произнес после некоторой паузы, и Андре понял, как он беспокоится о сестре.

— С ней все в порядке, и она в полной безопасности, — поспешил он ответить. — Она-то и помогла нам уехать, спастись от преследования.

— От преследования? — переспросил священник.

— Ей было известно, что из Порт-о-Пренса послан отряд солдат и что они ищут меня. Святой отец сжал губы, потом сказал:

— Император направляется сюда. Он должен прибыть завтра!

— А что случилось? — удивился Андре.

— Его экспедиция против испанцев провалилась, он потерпел поражение.

— Ну что ж, — усмехнулся Андре, — вряд ли это улучшит его настроение, а вам, наверное, известно, отец мой, как он ненавидит мулатов!

— В таком случае самое разумное для вас было бы уехать как можно скорее, — заявил священник.

— Мы постараемся это сделать, — согласился с ним Андре, — но прежде у меня есть к вам одна очень большая просьба.

— Какая? — поинтересовался тот.

— Дама, которая путешествует со мной, не монахиня, — сообщил Андре. — Это молодая девушка, которую ваша сестра скрывала у себя в обители и о которой заботилась в течение десяти лет. Я прошу вас обвенчать нас.

Священник изумленно посмотрел на него, потом сказал:

— Если вы собираетесь покинуть Ле-Кап до прибытия императора, то лучше мне обвенчать вас сегодня вечером.

— На это я и надеялся, благодарю вас, — обрадовался Андре.

Сона сидела молча, удивленно глядя на него. Андре подошел к ней, взял у нее из рук пустую чашку и, поставив ее на блюдце, спросил тихо и очень ласково:

— Для чего нам ждать, любимая, если мы можем сегодня же стать мужем и женой?

Он заглянул ей в глаза и увидел там выражение такой безграничной любви и доверия к нему, такой преданности и самоотверженности, что сердце у него сладко заныло, и стало трудно дышать.

— Я сделаю все… что ты захочешь, — прошептала она.

Он взял ее руку и благодарно поцеловал ее.

— Думаю, вам захочется немного освежиться, привести себя в порядок, — предположил священник. — Когда будете готовы, пройдите через эту дверь, и вы попадете прямо в церковь. Я буду ждать вас там.

— Благодарю вас, отец мой, — ответил Андре.

— Сегодня ночью невозможно будет отслужить мессу по случаю бракосочетания, — продолжал священник, — но вы сможете присутствовать на утренней службе. Она начинается в семь утра, а минут за пятнадцать до этого вы можете исповедоваться.

Не дожидаясь ответа, он прошел через дверь, которая вела в церковь.

Андре помог Соне подняться.