Плесните любви, пожалуйста! - Джеки Коллинз Страница 43

– Простите, мисс, – неожиданно обратился к ней сосед, – можно задать вам один вопрос?

«Мисс?! Он что, с дуба рухнул? Да меня весь мир знает!»

От мужчины сильно разило чесноком, и Бьянка с трудом сдержала новый позыв к рвоте.

– Какой? – спросила она, откладывая в сторону журнал, который бездумно листала, не в силах сосредоточиться ни на статьях, ни даже на фотографиях.

– Это не вы будете та самая знаменитая супермодель?

«Идиотский вопрос», – неприязненно подумала Бьянка.

– Да, я – модель, – нехотя призналась она, радуясь тому, что надела темные очки и он не видит ее красные, как у кролика, глаза.

– Та самая, знаменитая? – не успокаивался мужчина. – Если вы – это она, то… В общем, я хотел сказать, что моя дочь вас просто обожает. Я тоже ваш поклонник, хотя… – Он немного поколебался. – К сожалению, не припомню вашего имени, мисс…

«Вот как? В таком случае займись лучше своими делами, придурок, а в мои не лезь!»

– Бьянка, – представилась она, жалея, что не послушалась Александра, который хотел прислать за ней свой личный самолет.

– Н-да?.. – несколько разочарованно пробормотал ее попутчик. – А я почему-то думал, что вы эта… Наоми.

«Господи, пожалуйста, избавь меня от идиотов! Пусть этот мужик поскорее куда-нибудь провалится, а?..»

– Меня зовут Бьянка, – повторила она и, расстегнув ремень безопасности, направилась к самолетной кухне, где томный бортпроводник по имени Тедди – явный гей – обсуждал размеры «нижнего бюста» Бейонсе ^[16] с суетливой блондинистой стюардессой, которая могла думать только о своем русском бойфренде, дожидавшемся ее в Москве с внушительной эрекцией наперевес.

– Прошу прощения… – Бьянка напустила на себя неприступный вид, который яснее ясного говорил: «Я очень знаменита, так что только попробуйте меня не выслушать!» – Дело в том, что мне мешает сосед. Нельзя ли его куда-нибудь пересадить?

Тедди мигом ощетинился. Эта пассажирка прервала его вдохновенное описание достоинств Бейонсе, и ему было ровным счетом наплевать, кто она такая и что ей нужно. Не хватало ему только реагировать на каждый чих какой-то второсортной манекенщицы, которая возомнила о себе невесть что. Впрочем, секунду спустя ему стало не наплевать, поскольку пассажирка сняла свои нелепые черные очки, и Тедди узнал знаменитую Бьянку.

– О господи! – вырвалось у него. Ну почему никто не предупредил его, что на борту самолета находится всемирно известная топ-модель? Неодобрительно покосившись на свою погруженную в эротические грезы напарницу, он спросил:

– Чем мы можем помочь, Хейди?

Хейди вздрогнула и попыталась придать своему лицу выражение деловитой озабоченности.

– У нас нет свободных мест, – сказала она извиняющимся тоном. – Но, может быть, мне попробовать поговорить с вашим соседом?

– Вряд ли вы сумеете убедить его заткнуться, – раздраженно бросила Бьянка. – Этот звездобол меня уже достал!

– Терпеть не могу звездоболов! – воскликнул Тедди, театрально всплеснув руками. – Я их называю НП…

– НП?.. – Бьянка озадаченно нахмурилась.

– Надоедливые пассажиры, – пояснил Тедди. – Такие попадаются в каждом рейсе.

– Я могла бы попросить даму в соседнем ряду поменяться с вами местами, – предложила Хейди. – Быть может, это отчасти решит нашу проблему.

– Откуда вы знаете, что вместо одного болтливого идиота рядом со мной не окажется другой? – сварливо спросила Бьянка.

Хейди заговорщицки подмигнула и сказала, понизив голос до шепота:

– Джентльмен, который сидит в кресле у окна, – известный британский политик, который оказался замешан в крупном скандале. Я думаю, ему вряд ли захочется разговаривать с кем-либо.

– Ему может захотеться, как только он поймет, что я – это я. Так бывает довольно часто, – возразила Бьянка и устало вздохнула. Порой известность оборачивалась неприятной стороной вроде общения с так называемой «широкой публикой». – Впрочем, это все равно лучше, чем Мистер Язык-Без-Костей, – добавила она, снова надевая очки.

– Ну, я пойду попробую, – сказала Хейди и ушла, а Тедди попытался представить себе, что будет, когда он расскажет своему партнеру-поляку о том, как весь рейс непринужденно беседовал со знаменитой Бьянкой и даже обменялся с ней адресами электронной почты. Да Гжегош просто помрет от зависти. Или еще, чего доброго, станет ревновать.

– Должен сказать, что вы ужасно красивая, – проговорил он самым непринужденным тоном. – Гораздо красивее, чем ваши фотографии в журналах.

Бьянка пожала плечами.

– Хорошая наследственность, – пробормотала она, и Тедди почти поверил, что они действительно могут подружиться, но тут вернулась Хейди, которая сообщила, что женщина в соседнем ряду согласилась пересесть.

В ответ Бьянка только кивнула. Она настолько привыкла получать все, что захочет, что даже нисколько не удивилась. Но прежде чем отправиться к своему новому месту, она все же не удержалась и спросила, как зовут ее соседа-политика и в чем состояла суть скандала, к которому он оказался причастен.

Прежде чем ответить, Тедди и Хейди неуверенно переглянулись. Сплетничать о пассажирах категорически запрещалось правилами компании – за это можно было и с работы вылететь. С другой стороны, обоим было очень приятно вот так запросто болтать со знаменитой Бьянкой, и они просто не могли не удовлетворить проявленное звездой любопытство.

– Говорят, – прошептала Хейди, слегка подаваясь вперед, – что он послал по электронной почте фотографии своего сами знаете чего нескольким случайным женщинам. Ну, вроде как тот американский политик – Винер, кажется, только этот поступил еще хуже…

– Ага, – поддакнул Тедди. – Этот извращенец отправлял фотки прямо из служебного туалета в парламенте, а свои послания женщинам писал фломастером прямо на этой своей мужской штучке…

– На своей мужской штучке? – Бьянка хихикнула.

– На самом деле, – Тедди заговорил совсем тихо, – я думаю, она у него довольно большая. Огромная!..

Бьянка с трудом подавила желание расхохотаться. Да что творится с мужчинами, если они начали фотографировать свое «хозяйство» да еще считают это дьявольски остроумным? Им что, больше нечем заняться? Или это просто старый добрый эксгибиционизм, соединенный с техническими возможностями двадцать первого века?

– Надеюсь, – проговорила она задумчиво, – ему не придет в голову демонстрировать свою «штучку» мне.

– Думаю, Мистер Парламентарий получил хороший урок и будет вести себя тихо, – отозвался Тедди, разглядывая небольшие, но идеальной формы гру_́ди Бьянки и гадая, натуральные они или силиконовые.