Цена за ее свободу, или Во имя денег - Юлия Шилова Страница 43

– На это-то он мастак, а вот остальное…Ну, купил дом в Париже, ну и что? Сидим тут, как кроты, и никуда не ходим… Я вМоскве к другой жизни привыкла. Никогда ни в чем себе не отказывала, а как сэтим придурком связалась, так все кувырком пошло… Меня уже от этого домаворотит.

– А вы уже давно вместе? – осторожноспросила я.

– Давно, – с легкостью соврала Женяи допила остатки виски.

Я выкинула пустую бутылку в мусорную корзину иукоризненно покачала головой.

– Ты всегда так много пьешь?

– Нет, раньше я почти не пила. Тань,представляешь, Борька на днях заявил, что в Россию мы больше никогда невернемся, а это значит, что я теперь ни с родителями, ни с подругами…

– А у Бориса кто-нибудь в России остался?

– У него до меня была семья. Жена уродинаи неполноценный ребенок.

– Как это неполноценный? – охнула я.

– Мне так муж сказал. Олигофрен, что ли?

Мол, весь в мать пошел.

Все, Пашка, все… Теперь я тебя убьюсобственными руками. Мой Санька – олигофрен! Я тебе такого олигофрена покажу –мало не покажется! Возьму нож и буду кромсать тебя по частям, пока ты несдохнешь, говнюк поганый!

– А ты веришь тому, что говорит тебе твоймуж? – глухо спросила я, подступая к Жене.

…; —.

– А мне все равно, – отмахнуласьона. – Если бы ты только знала, как мне все это надоело!

Потянувшись за сигаретами, лежавшими на краюстола. Женя потеряла равновесие и упала на пол. Выглядела она такой жалкой, чтодаже злиться на нее не хотелось.

– Пить надо меньше, – буркнула я ипомогла ей подняться.

– От такой жизни не только запьешь, но иголовой тронешься. Я в Москву хочу. В гробу я видала этот Париж! Этот придурокпосадил меня на цепь, кормит снотворными таблетками и не разрешает никому звонить.

Женя заплакала. Я взяла ее за руку и повела вспальню. Уложив ее в кровать, сняла с нее тапочки и села рядом.

– Ой, как голова кружится, –простонала она.

– Еще бы она у тебя не кружилась послетого, как ты выдула бутылку виски.

– Ну и что? Я и больше могу. Тань,принеси мне еще стаканчик, и я буду спать.

– По-моему, тебе уже достаточно.

– Я очень тебя прошу.

Я вернулась на кухню, достала из баранепочатую бутылку виски, открыла ее и налила неполную рюмку. Затем отнесларюмку Жене. Женя схватила ее трясущимися руками и выпила до дна.

– Ой, сопьешься, ты, девочка…

– Я уже спилась.

– Это в восемнадцать-то лет?

– Если этот придурок не прекратит надомной издеваться и будет держать меня взаперти, я возьму нож и воткну ему вспину.

– Маша, а почему у вас так? Твой мужкого-то боится?

– Мне кажется, он боится собственнойтени…

– А с чем это связано?

– Не знаю, он мне не говорил. Таня, ятебе честно скажу, мы здесь живем по чужим паспортам.

У нас нет прошлого. Борис на самом деле Павел,а я – Женя. Я вообще не понимаю, как он взял тебя на работу… Но это хорошо, чтоон тебя взял. Теперь мне хоть есть с кем поболтать. – Приподнявшись налокте. Женя приложила палец к губам и с заговорщицким видом прошептала:

– Знаешь, а ведь мы даже не женаты. Небыло у нас никакой свадьбы. Все произошло так быстро. Он купил новые паспорта исказал, чтобы я забыла о прошлом. Мне кажется, что в Москве он стырил у кого-тобольшие деньги, а теперь боится, что его найдут. Ну и дурак! Мы же в Париже.

Мы здесь никому не нужны. Зачем запирать себяв четырех стенах? Я молодая и хочу жить в свое удовольствие! Он обещал мнесовсем другую жизнь.

Он обещал показать мне весь мир, а сам…

Женя замолчала, откинулась на подушку изакрыла глаза.

– Ты любишь Павла? – тихо спросилая, но в эту минуту раздался громкий храп. Тяжело вздохнув, я ушла.