Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт Страница 42

Она обернулась и увидела его сердитое лицо.

— Почему у нее нет хороших очков? Ведь она не увидела ступеней! Ее необходимо показать опытному врачу.

Геро закрыла глаза. Ей бы разозлиться и, в свою очередь, излить на него праведный гнев, но она ощутила лишь глубокую печаль.

— Геро? — Он сжал ей руку.

— Мы обращались к опытным врачам, — объяснила Геро. — Приглашали даже из Пруссии. В прошлом году, когда мы поняли, что у нее плохое зрение, кому только мы ее не показывали и какое только лечение не испробовали.

Гриффин сдвинул брови:

— И?

Геро сморгнула слезы:

— И ничего не помогло. Феба теряет зрение.

Было уже далеко за полночь, когда Гриффин въехал в Сент-Джайлз. Те, кто представлял собой легкую добычу, уже скрылись в своих домах. С той ночи, когда тело Риса перебросили через стену, о людях Викария не было ни слуху ни духу. Возможно, Викарий потерял интерес к этой части Лондона. А может, разговоры, что Викарий собирается опять напасть, всего лишь домыслы. Есть вероятность, что он мертв.

Вероятность-то есть, но Гриффин на это не рассчитывал. Он ехал верхом, зорко глядя по сторонам. Одна рука — на заряженном ружье, засунутом в седло. Викарий был известен тем, что, наметив себе цель, не торопился. И кажется, этой целью стал Гриффин.

Справа метнулась тень, появившаяся из двери, и Гриффин вытащил один из пистолетов из седла. Он повернулся с пистолетом в руке и замер. Он увидел человека в облегающем костюме, короткой накидке и экстравагантной шляпе с перьями. Это существо слегка поклонилось, взмахнув шляпой. Затем подпрыгнуло, вскарабкалось на стену дома и исчезло на крыше.

Великий боже. Гриффин взглянул наверх, но Призрак Сент-Джайлза растворился в ночи. А это был, несомненно, он — это существо в черно-красном домино. Был ли призрак разбойником? Если так, то он не сделал никакой попытки ограбить его. Зачем вообще призрак здесь бродит? Этого Гриффин уразуметь не мог. Он тронул коленом Бродягу и поехал вперед. Жаль, что он не сможет рассказать об этом Мегс — вот удивилась бы.

Когда Гриффин добрался до винокурни, была уже непроглядная темнота. Он с силой застучал в ворота и стал ждать. Очень долго — как ему показалось — дверь никто не открывал, и у него по спине пробежали мурашки. Наконец Ник Барнс распахнул дверь. Лицо у Ника было мрачным.

— Что случилось? — спросил Гриффин, спрыгнув во дворе с Бродяги. Он вытащил два заряженных пистолета из седла и засунул их за широкий кожаный ремень.

— Сегодня утром исчез еще один, — проворчал Ник. — Не знаю, то ли его поймал Викарий, то ли он просто убежал.

— Черт. — Гриффин вошел в винокурню, скинул плащ и, схватив лопату, стал ворошить уголь под одним из больших медных котлов. Сегодня все складывалось из рук вон плохо. У него перед глазами стояло сморщенное от боли лицо Фебы. Она теряет зрение… Он чувствовал свою полную беспомощность. Черт, молодая девушка не должна ослепнуть. Неужели бог это допустит?

Когда Гриффин поднял голову, то увидел, что Ник задумчиво на него смотрит.

— Плохи наши дела.

Гриффин хмыкнул и подбросил еще угля.

— Долго мы не протянем, — сказал Ник.

Гиффин огляделся вокруг — никого из работников рядом не было, чтобы их подслушать.

— Я это понимаю. Все, что остается Викарию, это лишить нас достаточного количества людей, а потом сидеть и ждать, пока я не смогу больше повышать плату тем, кто остался.

Ник поскреб подбородок.

— Я вот что думаю… А стоит ли все это продолжать? Вы ведь кое-что успели отложить на черный день. Может, пора закрыть винокурню и поискать другой способ заработать.

Гриффин с яростью на него посмотрел, но Ника это не смутило.

— Ну, может, нам заняться чем-то более подходящим.

Гриффин выругался и швырнул еще угля в печь.

Он знал, к чему клонит Ник: им грозит опасность уже не со стороны Викария. Перегонка джина, конечно, малопочтенное занятие, но все-таки возможность заработать деньги пусть и незаконным способом. Когда это переросло в войну? Может, действительно пора покончить с этим? Но что еще у него есть? Земля, с которой фермеры получают скудный урожай. Как еще он сможет превратить зерно в деньги?

Ник молча смотрел, как Гриффин бросает уголь, потом произнес:

— Та леди, что приходила тогда с вами…

Гриффин выпрямился, оперся локтем о лопату и удивленно взглянул на Ника — Ник не любитель просто так болтать.

— Она вроде рассердилась и расстроилась, — покусав губы, произнес Ник. — Может, вы чего ей сказали, а, милорд?

— Она не одобряет перегонку джина, — прямо ответил Гриффин.

— А! — Ник стоял, покачиваясь на каблуках. — Не подходящее занятие для благородных?

— Правильно. — Гриффин потер затылок. — Но не совсем так. Она опекает приют для подкидышей в Сент-Джайлзе и считает джин причиной такого количества сирот. Она уверена, что джин — корень всего того зла, что творится в Лондоне.

— А, это… Приют для обездоленных младенцев и подкидышей.

— Ты знаешь этот приют? — удивился Гриффин.

— Да все здешние о нем знают. — Ник задрал голову и уставился в потолок. — Слыхал, что неплохое заведение. Совсем не похоже на те места, куда продают детишек якобы в обучение. Жаль, что дом сгорел прошлой зимой.

Гриффин хмыкнул:

— Она строит новый дом. Больше и лучше прежнего.

— Прямо ангел какой-то.

Гриффину послышалась насмешка в голосе Ника, но тот стоял с непроницаемым лицом.

— А какой у нее к вам интерес, милорд?

— Она — невеста моего брата. — Гриффин подбросил еще угля, хотя огня и так хватало.

— А, значит, сестринский.

— Ник! — предостерегающе рыкнул Гриффин.

Но Ника было не так легко испугать.

— Остерегаться надо вот таких… невинных, — задумчиво произнес он. — Шлюхи, они простые — переспишь, заплатишь — и все тут. Все спокойно и ладно, и никаких вопросов потом. А вот уважаемая женщина… тут уж не обойтись без всяких там разговоров. Одна беда. Но, в конце концов, дело того стоит. Хотя вначале могут быть неприятности. Человек должен знать, на что идет.

— Ты даешь мне любовный совет?

Ник сдвинул шляпу на затылок и почесал голову.

— Бог с вами, милорд. Даже и не помыслю.

— Она скоро станет моей невесткой, — проворчал Гриффин.

— Ну да, ну да, — проворчал, в свою очередь, Ник — его явно не убедили слова Гриффина.

А Гриффин и сам не был в себе уверен. Он вздохнул и отшвырнул лопату.

— Ты помнишь, как мы начинали?