В глубине стекла - Елена Искра Страница 42

— Две тысячи баксов?!

— Нет, рублей, конечно. Мне взаймы, я через месяц отдам.

— Ну две штуки я найду, не вопрос. Случилось что?

— Ничего не случилось, просто нужно купить одну вещь. Я тебе отдам, через месяц отдам.

— Тебе сейчас нужно? Ну приезжай.

— Спасибо, Стасик, еду.

Ольга бросила трубку и, впопыхах накинув куртку, полетела к Стасу.

Стас был трезв, несмотря на Ольгины отнекивания, заставил снять куртку и повёл на кухню пить кофе. Там было на удивление чисто: ни привычной горы грязной посуды, ни пепельниц, набитых вонючими окурками, ни пустых бутылок в углу возле мусорного ведра. Посуда стояла на своих местах, раковина и плита, хотя и не блестели белизною, но их явно недавно мыли.

— Стасик! — Ольга уселась на кушетку, стоящую возле кухонного стола и, пока хозяин готовил растворимый кофе, оглядывалась вокруг. — Что случилось? Откуда такая чистота? Ты принимал официальных гостей? Неужели ты сам навёл такой порядок?

— Не хами, малыш, можно подумать, что я — неряха и грязнуля.

— Но и особого стремления к чистоте я у тебя раньше не замечала.

— Раньше… Всё имеет своё начало и свой конец. Сколько можно в бардаке жить?

— В любом случае, чувствуется присутствие женской руки, сам бы ты такой порядок не навёл.

— Ты меня недооцениваешь, ладно, хватит, расскажи лучше о себе. Сто лет тебя не видел. Сама не звонит, а дозвонишься, разговаривать ей некогда. Что за дела?

— Ой, Стас, времени действительно совсем не остаётся. Весь день на работе, вечером дома дел полно, да и к урокам надо готовиться, тетради проверять…

— Вот только не надо мне лапшу на уши вешать. Заработалась она! Кто там тебе помогает к урокам готовиться?

— Стас, я же не спрашиваю, кто тебе помогает порядок на кухне наводить.

— А ты спроси, я тебе отвечу. Да, есть одна, но если ты захочешь мне помогать, её уже завтра не будет.

— Нет, Стасик, ты уж сам как-нибудь, без меня.

— Мне тебя не хватает.

— Знаешь, Стас, я, наверное, пойду, — сказала Ольга, вставая и понимая, что, пожалуй, напрасно обратилась к Стасу.

— Подожди, я же тебе ещё деньги не дал.

— Лучше, наверное, не надо.

— Брось, малыш, не сердись. Просто я действительно по тебе скучаю. Погоди, я сейчас, — он исчез в комнате и очень быстро вернулся с деньгами, — держи!

— Ой, Стасик, вот спасибо! Ты меня так выручил, так выручил! — Ольга благодарно чмокнула Стаса в щёку.

— Здрасьте! — Стас продемонстрировал обиду. — Я тебе что, подружка или братик? Кто же так целует, когда спасибо говорит?!

Ольга благодарно улыбнулась и неосторожно потянулась к знакомым губам Стаса, тут же поняв, что делать этого было нельзя. Стас сгрёб её своими сильными руками и закрыл ей рот страстным поцелуем. Он целовал её горячо и требовательно, не давая опомниться, перевести дыхание, так что она даже не сразу поняла, что уже не стоит посреди кухни, а лежит на кушетке. Одна рука Стаса уверенно сжимала её грудь, другая теребила молнию джинсов.

— Ну, Стас, ну ты что! — забилась Ольга, пытаясь вырваться из цепких рук. — Ты с ума сошёл? Пусти, я не хочу, мне нельзя сейчас! Стас!

Но где там! Стас всё целовал и целовал её губы, шею, стянул с неё через голову свитер и впился губами в грудь. Ольга отбивалась яростно, но чувствовала, что потихоньку проигрывает. Если бы это был не Стас, а кто-то посторонний, она бы могла и коленом в пах врезать, и по башке чем-нибудь огреть, и рожу расцарапать. Но это был Стас, с которым не так давно она любила вот так играть, изображая сначала неприступность, потом уступала понемногу, чтобы, в конце концов, сдаться окончательно на милость победителя.

Но то было раньше. Сейчас Ольге был неприятен его знакомый напор, безоглядная требовательность. Когда Стас стащил с неё джинсы, она поняла, что проиграла окончательно, и неудержимые слёзы обиды хлынули из глаз.

— На! — закричала она Стасу, бесстыдно раскидывая ноги. — На! Жри! Насилуй! Подавись!

Ошарашенный Стас отпрянул от неё, посмотрел слегка безумным, но постепенно светлеющим взглядом и резко встал с кушетки.

— Бери! — рыдала Ольга. — Заплатил, так забирай! Лопай!

Стас, всё ещё тяжело дыша, отвернулся к окну.

— Оденься, — буркнул он.

Пока продолжавшая всхлипывать и вздрагивать Ольга приводила себя в порядок, он молча смотрел в глубину тёмного стекла, будто было там нечто особенное, видимое только ему. Только когда Ольга оделась и вышла в переднюю, он повернулся, увидел на столе скомканные купюры, разгладил их и вышел за ней.

— Прости меня, малыш, — сказал он, пока она натягивала куртку. — Возьми, пожалуйста, я взаймы даю.

Ольга, понимая, что деньги лучше не брать, всё же взяла их и, вздохнув, положила в карман.

— Пока, Стас, я отдам через месяц.

— Пока, малыш. Как хочешь.