В глубине стекла - Елена Искра Страница 41

Она вернулась к себе в кабинет расстроенная. «Значит, про нас уже сплетничают, — думала она. — Ну и пусть. Мы — взрослые свободные люди и ни перед кем не обязаны отчитываться».

Уроки шли вяло, Ольгины мысли были заняты совершенно другим. Заходил Олег, какой-то возбуждённый, что-то рассказывал про медалистов, она слушала вполуха, со всеми соглашалась и грустно улыбалась. Всё это было совершенно не важно, какие-то отметки, какой-то Колчин. «Чепуха какая! — подумала она, привычно пряча губы от его поцелуя. На большой перемене зашла Анна Абрамовна.

— Как вы, Ольга Ивановна? Устали? Ничего, ничего, четыре дня осталось. Двоек много наставили? Не забудьте отчёт по итогам четверти подготовить. Помните, как делать? Нет? Посчитайте в каждом классе, сколько за четверть итоговых пятёрок, четвёрок и троек выставили и нарисуйте вот такую табличку. У вас ведь двоек в этой четверти нет? Вот и прекрасно, значит, успеваемость у вас стопроцентная. Количество пятёрок и четвёрок поделите на число всех учеников в классе, умножите на сто процентов, это «процент качества» называется. Чем он выше, тем лучше работа учителя.

— А если класс слабый? — Ольгу такая постановка вопроса задела, у неё как раз классы были слабые. — При чём тогда учитель? У меня в девятом «Г», вообще, только пять четвёрок, остальные все — тройки, чуть не двойки. А я в этом классе выкладываюсь больше, чем в других, устаю от одного урока так, словно целый день отработала. Какой уж там у них «процент качества»!

— «Процент качества», Ольга Ивановна, это тот показатель, по которому вышестоящие инстанции судят о школе. Я данные со всех учителей соберу, подытожу и в окружное управление сдам. Высокий процент — школа хорошая, а низкий — надо её проверить. Да и об учителе по нему судят. Вот сейчас у вас, как у начинающего педагога, категории нет, и зарплату вы получаете по восьмому разряду. А пройдёт пара лет, вы захотите хотя бы вторую категорию получить, это сразу двенадцатый разряд, зарплата другая. Но чтобы на категорию аттестоваться, нужно процент качества высокий иметь. А уж на первую и высшую категории, на них вообще округ или город аттестует. Там и цифры должны быть…

— Что же получается, если я со слабыми классами работаю, мне высоких категорий не видать?

— Почему же, вы — педагог, вы сами отметки ставите…

— А если они не тянут на четвёрки?

— Нужно дополнительные занятия организовать. Организуйте две группы, одну для тех, кто четыре или пять мог бы получить, эти сами придут, а другую для двоечников. Поговорите с самыми слабыми учениками, вызовите их родителей, объясните, что без систематических дополнительных занятий у них будут двойки и занимайтесь с ними раз в неделю по часику.

— Но ведь это — дополнительная нагрузка, я и так устаю. И потом, это же оплачиваться не будет?

— Ах, как вы, молодые, всё на деньги переводите. Вот в наше время мы всю дополнительную работу вели совершенно бесплатно. У каждого учителя раз в неделю обязательно были дополнительные занятия, кружки, факультативы. Была ещё и общественная нагрузка! А сейчас?

Ольге стало неловко. Действительно, когда она училась в школе, так и было, и сама она бегала к Галине, своей математичке, на дополнительные занятия. Там было очень интересно. Во многом благодаря этим дополнительным занятиям она и поступила в институт.

— Ну хорошо, — сказала она, — я в третьей четверти попробую это организовать, если нужно…

— Это, милая моя, в первую очередь вам нужно. Впрочем, никто не говорит, что вы должны это делать бесплатно. Школа, правда, оплатить вам это не сможет, а вот родители учеников — вполне. Обычно за такое занятие берут по пятьдесят рублей с ученика. Кстати, и сам ребёнок, когда деньги за занятия платит, гораздо серьёзней к ним относится и не прогуливает. Чем больше группа… Вы меня понимаете, Ольга Ивановна?

— Да, Анна Абрамовна, я вас понимаю.

— Вот и хорошо, а с отчётом не затягивайте, чем раньше сдадите, тем лучше.

Анна Абрамовна ушла, а Ольга задумчиво смотрела в окно, не замечая ни прозвеневшего звонка, ни заходящих в класс учеников. Сознание её словно раздвоилось, будто две разные Ольги вели диалог в её голове.

— Если я десяток отстающих наберу, получится две тысячи в месяц, а отстающих гораздо больше, а ещё те, кто четыре и пять хочет. Вот я и сто долларов эти верну, и вообще… — говорила одна.

— А ведь с тебя Галина денег не брала! — вспоминала другая.

— Ну и что, время другое было.

— Всего шесть лет прошло.

— Целых шесть лет. Всё изменилось.

— А люди остались теми же. Представления о порядочности остались теми же.

— А что тут непорядочного? Я буду давать им знания. «Знания — свет, а за свет нужно платить!»

— Это не твоя фраза.

— Пусть не моя, но от этого она не становится хуже.

— Но и лучше она не становится. Помнишь, как вам на педагогике объясняли: «Человек тем и отличается от животных, что от поколения к поколению передаёт всё увеличивающуюся сумму знаний. Если этот процесс прервать, человек вернётся в животное состояние».

— Вот я и передаю.

— Заметь, передавать, а не продавать.

— Бесплатно я их каждый день на уроках учу. Это дополнительная работа.

— В институте тебя, кстати, тоже бесплатно учили.

— Ещё бы! Какой дурак платить за такую специальность станет? Бесплатно учили, а теперь приходится бесплатно работать.

— Иди на другую работу.

— В проститутки?

— Почему сразу в проститутки, можно поискать…

— А если мне эта работа нравится? Если мне нравится быть учителем?

— Тогда работай честно.

— Я и работаю честно. Только мне, кроме работы, ещё и кушать хочется, мне ещё и одежда нужна, я же детям пример показывать должна, даже в одежде.

— Всё равно это непорядочно. Олегу это не понравится.

— А в старом рванье я ему понравлюсь? Отвяжись! Я ещё ничего не сделала.

— Сделаешь… — прошептал удаляющийся голос.

Ольга, словно очнувшись, увидала сидящий перед ней притихший класс.

— Ольга Ивановна, вам плохо? Может, в медпункт сбегать? — Даша с тревогой смотрела на неё с первой парты.

— Нет, Даша, не нужно, — Ольга встряхнула головой, отгоняя наваждение, — всё нормально, я просто задумалась. Откройте тетради, напишите сегодняшнее число…

Придя с работы домой, Ольга снова задумалась. Деньги за дополнительные занятия она если и будет получать, то ещё не скоро. А где их взять сейчас? «Может, Стасу позвонить, — подумала она, — а что?»

— Малыш? — голос Стаса был трезв и в нём звучало неприкрытое удивление. — Ты? Сколько лет, сколько зим!

— Стасик, миленький, — торопливо заговорила в трубку Ольга. — Выручи меня, пожалуйста. Мне очень нужны сто баксов или хотя бы две тысячи.