Заманчивое предложение - Кэтрин Смит Страница 42

– Я, к примеру, время от времени навещаю миссис Джонсон, повитуху. Но это вовсе не значит, что я жду ребенка, – пошутил он.

Рейчел покраснела до корней волос. Она ничего не делала наполовину, его Рейчел. На полной скорости летела вперед, игнорируя все последствия. Ее девизом было: все или ничего.

Она отдаст ему это «все» в постели. При мысли об этом по его телу прокатилась горячая волна желания, и в паху почувствовалось нарастающее напряжение.

К счастью, она, кажется, не заметила эрекции. Он сложил руки, чтобы прикрыть ими пах. За последние дни ему частенько приходилось это делать. Никто бы не поверил, что долгое время он был практически импотентом, утратив всяческий интерес к сексу.

– Что же произошло? – спросил он, надеясь, что на сей раз она не станет отвечать вопросом на вопрос.

Она вздернула подбородок.

– Вчера вечером сэр Генри с матерью были на вечеринке. – Брейв тряхнул головой. Уж не ослышался ли он?

– Что ты сказала?

– Сэр Генри и мать ходили на вечеринку! – повторила она возмущенно, надеясь, что Брейв ее поймет. Но он спросил:

– А это плохо?

– Еще бы! – Она закрыла лицо руками. – Сэр Генри возил ее к Коулзам.

– Рейчел, я разделяю твои опасения, но, если сэр Генри изменился в лучшую сторону, надо радоваться.

– Пойми, Брейв, как только ему надоест изображать из себя добропорядочного мужа, он возьмется за старое. Жестокость вошла у него в привычку, и вряд ли он от нее избавится.

Слова Рейчел задели в Брейве какую-то глубоко скрытую струну. Может быть, с ним произошло то же самое? У него появилась дурная привычка, и он не знает, как от нее избавиться?

– Ты не думаешь, что у него может войти в привычку нормальное поведение?

– А ты? Предположим, над тобой почти всю жизнь измывался какой-то мерзавец. Разве ты поверишь, если он вдруг изъявит желание стать твоим лучшим другом? – Брейв задумался. – Что произойдет, если моя мать не угодит ему? Он не станет говорить с ней об этом, а пустит в ход кулаки.

– И ты не сможешь ему помешать.

Рейчел покачала головой и закрыла лицо руками. Брейв понимал, какой беспомощной она себя чувствует. Он чувствовал себя точно так же, когда погибла Миранда.

– Но хуже всего то, что примирение матери с сэром Генри отрицательно скажется на бракоразводном процессе, – продолжала Рейчел. – И винить во всем будут меня.

– Такое никому не придет в голову. – Рейчел посмотрела Брейву в глаза.

– Именно так считает сэр Генри. Он сам мне об этом сказал. Он скажет, что я ему напоминала своего отца, провоцировала его, что пыталась поссорить его с матерью. И ему поверят.

– Те, кто его не знает, могут поверить, но…

– Знают ли его те, которые будут слушать его дело в суде? – Для женщины, которая большую часть жизни провела в сельском Йоркшире, Рейчел, несомненно, неплохо разбирается в том, как делаются дела. Сэр Генри непременно напомнит о ряде неудачных браков среди представителей высшего общества. Без подтвержденных фактов жестокого обращения, но при наличии свидетельских показаний, подтверждающих, что сэр Генри изменился после того, как Рейчел покинула его дом, ему в конце концов удастся вызвать сочувствие у потакающих своим прихотям чванливых пэров. А Рейчел превратится в главного виновника.

Но те, которые будут слушать их дело, такие же пэры, как Брейв. Они хорошо знали его отца. И его самого, хотя его сумасбродное поведение после смерти Миранды заставило некоторых из них подумать, что он сошел с ума. Он был гораздо респектабельнее, богаче и популярнее, чем сэр Генри Уэстхейвер.

– Не знаю, насколько это нам поможет, но вполне возможно, что сэру Генри будет не так-то просто склонить их на свою сторону, тем более, если он до этого хоть пальцем тронет твою мать.

Надежда, вспыхнувшая было в ее глазах, погасла.

– Пока он не изобьет ее, она от него не уйдет. Что нам в этом случае делать?

– Ждать, когда твоя мать примет решение.

– Боюсь, это произойдет не скоро, – вздохнула Рейчел. – Сожалею, что пришлось втянуть тебя в эту историю. Ты ведь надеялся, что это продлится месяц-другой, не больше.

Пусть бы это длилось всю жизнь, только бы он смог ей помочь. Брейв пожал плечами:

– Я свободен, неотложных дел у меня нет. А у тебя хватит терпения ждать?

– У меня нет выбора. У тебя не бывало так, что на тебя возлагают большие надежды, а ты не уверен, что сможешь их оправдать?

Брейв фыркнул.

– Иногда мне кажется, что я всю жизнь пытаюсь быть кем-то другим, а не тем, кем являюсь.

– Правда? – воскликнула Рейчел.

– Я рос, стараясь не посрамить имя отца, человека незаурядного, как тебе известно.

– Он был близким другом моего отца и всегда хорошо относился ко мне.

– Он ко всем хорошо относился. С самого детства я из кожи вон лез, чтобы он мной гордился, – сказал Брейв, однако не мог не вспомнить о том, как пьянствовал и распутничал после смерти Миранды. Вряд ли это порадовало бы отца.

– Думаю, твои усилия не пропали зря.

– Правда?

Рейчел кивнула. Брейв покачал головой:

– Не уверен. После его смерти я старался быть таким же, как он. Люди любили отца. Уважали.

– А тебя разве не любят, не уважают?

– Я знаю, что мои слуги, арендаторы и наемные работники относятся ко мне с некоторым уважением, однако не уверен, что оно так же глубоко, как уважение к моему отцу. – Ему не верилось, что он все это ей рассказывает. Даже с Габриэлем и Джулианом Брейв не был столь откровенен.

– А как насчет любви? Наверняка ты познал это чувство.

Взгляд, которым Рейчел его одарила, привел его в замешательство. Брейву показалось, что она заглянула ему в душу.

– Мои друзья и мать очень любят меня. – Брейв отошел от стола и, не поворачиваясь к ней, сказал: – Я должен извиниться за свое вчерашнее поведение. У меня было ужасное настроение, и я сорвал его на тебе, когда ты проявила интерес к моим делам и заботу о моем благополучии.

– Извинение принято.

Брейв испытал огромное облегчение, однако виду не подал.

– А я должна извиниться за свое любопытство. За то, что перешла положенные границы.

Обернувшись, он встретился с ней взглядом.

– Рейчел, мы с тобой достаточно близки, о каких границах ты говоришь?

Она улыбнулась, но улыбка была печальной. Он хотел, чтобы она чувствовала себя с ним абсолютно свободно, изливала бы ему душу, однако сам многое скрывал от нее. И Рейчел это понимала.