Путеводная нить - Дебби Макомбер Страница 42

Кортни не знала, что делать. На ее кровати сидела взбешенная Энни Хэмлин и вот уже пять минут кричала на нее не переставая. После злополучного рейв-пати прошло почти две недели, но Энни до сих пор злилась на нее.

— Ты не имела права звонить Эндрю! — злобно прошипела она под конец; видимо, ей не хотелось, чтобы ее подслушали.

Кортни не стала говорить ей, что бояться нечего, потому что бабушка почти ничего не слышит.

— Знаешь ли, я позвонила ему не потому, что мне так хотелось.

— Эндрю говорит, я должна тебя поблагодарить, но на благодарность можешь не рассчитывать. — Энни так злобно посмотрела на Кортни, словно та задалась целью испортить ей жизнь.

— Отлично, не буду рассчитывать.

— Сразу надо было догадаться, что ты типичная пай-девочка.

— Энни, думай про меня что хочешь. — Кортни не намерена была выслушивать оскорбления. — И все-таки мне кажется, я кое-что должна тебе сказать.

— И что же?

Кортни решила не реагировать на язвительный тон Энни и сразу приступила к делу:

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

Энни затрясла головой:

— Ничего ты не понимаешь! Откуда тебе…

— У меня умерла мама, и я…

Энни прищурилась:

— Мне что же, пожалеть тебя?

— Не надо меня жалеть. Заткнись и слушай! Отец вас бросил, и твои чувства сейчас не сильно отличаются от того, что испытывала я, когда моя мама погибла.

— Лучше бы он сдох!

Кортни крепко схватила Энни за плечи и потрясла так, что та даже поморщилась.

— Ничего подобного! Ты злишься, и боль раздирает тебя изнутри, но смерти ему ты не желаешь. Ты не можешь желать ему смерти. Моя мать погибла, и я отдала бы все, что угодно, лишь бы она вернулась. Смерть — это навсегда, понимаешь? Ты и понятия не имеешь, что значит, когда мама только что была жива и смеялась, а на следующий день ты видишь ее на столе в морге. Ты понятия не имеешь, что это такое! — На глазах у Кортни выступили слезы. — Прошло уже четыре года, а я вспоминаю ее каждый божий день. Иногда даже каждую минуту. Моя мама не хотела умирать… Она ехала на встречу с подругой, а у грузовика отлетело колесо и укатилось на встречную полосу… — Кортни редко рассказывала о той катастрофе, почти никому о ней не говорила, но сейчас самое главное — достучаться до Энни. Кортни в прошлом тоже ссорилась с матерью. В тот последний год она много раз злилась на маму, но, как она только что призналась, все на свете отдала бы, лишь бы вернуть маму назад.

— Не говори мне, что я чувствую! — закричала Энни, вырываясь.

Кортни стало все равно, слышит их бабушка или нет. Она попробовала зайти с другой стороны:

— Первое время я притворялась, будто мама все еще жива.

— По-твоему, от твоих слов мне должно стать легче?

— Нет, я просто пытаюсь объяснить, что с тобой в действительности происходит.

— Уж куда действительнее! А я хочу, чтобы моя жизнь снова стала такой, как раньше, с мамой, папой и… — Энни прикусила губу, и глаза ее наполнились слезами. — Мне надо идти. — Она соскочила с кровати и схватила сумочку. — И пожалуйста, больше не оказывай мне никаких услуг, договорились?

— Как хочешь, — промямлила Кортни.

Ей показалось, что она потерпела поражение. Она сильно рисковала в тот вечер, когда набрала номер Эндрю; неужели Энни не понимает, как ей было трудно решиться? Сначала она вообще ничего не соображала, а потом решила выместить гнев на Кортни. Да, если бы Кортни не позвонила, Эндрю даже не узнал бы, как его сестра отрывалась на рейве! А ведь Энни могла попасть в настоящую беду. От экстази умирают; Кортни слышала о нескольких таких случаях в Чикаго.

— Кортни! — крикнула бабушка снизу.

— Что? — отозвалась она, лениво опуская ноги на пол и выходя на площадку.

— Что там у вас произошло? Твоя подруга как-то быстро убежала.

— Все нормально, — заверила бабушку Кортни.

— Хорошо, что у тебя появилась подруга. — Бабушка улыбнулась ей снизу. — Уезжаю на собрание миссионерского общества. Хочешь со мной?

— А можно я вместо этого покатаюсь на велосипеде? — Кортни не особенно прельщала перспектива разбирать одежду для отправки в Китай. Может, через несколько лет ей и будут нравиться беседы с бабушкиными друзьями, но сейчас Кортни находила их скучными. Они только и говорили, что о своих болячках.

— Куда ты поедешь? — спросила бабушка.

Целых три года отец ее практически не контролировал; обязанность отчитываться бабушке, куда она пойдет и что будет делать, тяготила Кортни.

— Наверное, загляну в «Путеводную нить», отвезу куски, которые ты связала.