Наследница Роксоланы - Айрат Севийорум Страница 41

– Султанша, – бросилась к ней Нергис-калфа, – хвала Аллаху, Вы так скоро приехали! У нас тут такое, такое!

– Что произошло, Нергис? Говори!

– Айлин-хатун, служанка Нисы-султан, она… Умерла, – Нергис-калфа виновато подняла на нее глаза.

Лицо Михримах вытянулось от ужаса. О Аллах, стоило ей уехать всего на несколько дней – и такое горе!

– Рассказывай, что случилось, – потребовала султанша.

– Ее… Ее столкнули в море со скалы, госпожа. Она ведь так любила смотреть на море… Должно быть, все произошло очень быстро – преступник подкрался незаметно, и… Султанша, мне больно об этом говорить, я очень любила Айлин-хатун, она была нашей верной помощницей, – ее голос дрожал, а на глазах появились слезы. – Прошу Вас, госпожа, найдите и накажите убийц! Я не знаю, кому помешала Айлин-хатун, она ведь абсолютно безобидное существо!..

– Что с Нисой-султан? Как она и маленький шехзаде Абдулла?

– С ними все в порядке, но Ниса очень подавлена и напугана. Айлин-хатун была ее лучшей подругой в гареме.

– Она у себя? Мне нужно немедленно с ней поговорить.

Михримах лихорадочно соображала. Разумеется, смерть служанки новой кадины султана не могла быть случайной, и это означало только одно: у них очень мало времени, нельзя терять ни секунды.

Бледная и взволнованная Ниса стояла рядом с колыбелью Абдуллы. Впервые со дня его рождения в ее взгляде, направленном на него, не было любви, нежности и ласки. Ее глаза смотрели словно в никуда. Она даже не сразу заметила приход Михримах-султан, и та окликнула ее:

– Ниса!

– А? – девушка словно отвлеклась от своих мыслей. – Это Вы, султанша? Простите, я…

– Я знаю, ничего не говори. Ниса, я пришла попросить у тебя прощения.

Девушка изумленно посмотрела на Михримах, которая продолжала:

– Да, Ниса, я виновата пред тобой. Я знаю, ты всего этого не хотела. Я втянула тебя в свои интриги и, само ужасное, поставила под удар тебя и шехзаде Абдуллу, – она кивнула в сторону колыбели. – И смерть Айлин-хатун тоже на моей совести.

– Кому понадобилось ее убивать, султанша? Кому и зачем?

– Думаю, ты и сама понимаешь, Ниса. Я почти уверена, это дело рук Нурбану-султан. Она хотела напугать тебя, показать, что она здесь хозяйка и что, если ты не будешь ее слушаться, то же самое случится и с тобой.

– Но ведь это так жестоко – лишить жизни ни в чем не повинную душу… Я не понимаю…

– Эти стены знавали много жестокости. Это далеко не первый случай и, увы, не последний.

Ниса закрыла глаза. Только сейчас она осознала, насколько опасно ее положение.

– Послушай, я хочу тебе помочь. Я должна это сделать, слышишь? Должна спасти тебя и твоего сына. Из-за меня ты оказалась вовлечена в крайне опасную игру, и я знаю, тебе не справиться. Ты слишком добра и милосердна, чтобы бороться с Нурбану-султан и ее приспешницами. Да и вообще, этот мир не для тебя. Ниса, ты сама должна принять решение: либо ты остаешься и сражаешься за себя и своего сына, но для этого тебе нужно в корне изменить себя, стать злой и беспощадной, или исчезаешь навсегда.

Глаза Нисы расширились от ужаса.

– Султанша, Вы же давеча сказали, что намерены спасти нас…

– Именно! Но ваше спасение – только в смерти. Разумеется, вы умрете не по-настоящему, – поспешила успокоить девушку Михримах, – но все должны думать, что вас больше нет, для вашей же безопасности.

– Вы хотите нас спрятать, султанша?

– Именно, причем очень далеко. Вы с шехзаде покинете этот дворец – и покинете навсегда.

– Но…

– Ты не должна ничего бояться, я все устрою. Ты не представляешь, насколько обширны мои связи. Слушай. Через несколько дней мы объявим о том, что твой сын серьезно болен. Ты, как заботливая мать, будешь находиться у его постели. В твои покои никто не будет заходить, опасаясь заражения. Вскоре станет известно о вашей кончине. Верные мне люди заколотят гробы, а вы тем временем покинете дворец, пользуясь потайным выходом, о котором известно только мне. Поверь, все это только кажется сложным, на самом деле мне вполне по силам это организовать. И никто ни о чем не узнает. Вы уедете отсюда далеко и будете в полной безопасности. Ну, что скажешь?

Ниса слушала ее с интересом и одновременно с недоверием. Она не желала ни о чем думать. С одной стороны, она понимала, что Михримах-султан права: пока они с Абдуллой живы, Нурбану-султан не оставит их в покое. Но с другой стороны, у нее здесь ее удерживали Селим и еще одно очень важное дело, которое она не могла оставить незавершенным.

– Султанша, благодарю Вас за помощь. Я искренне ценю Ваше участие в моей судьбе и судьбе моего сына. Я вижу, Вы действительно беспокоитесь за нас, но… Разве я могу поступить так с Повелителем? Вы представляете, как он будет опечален, узнав о моей смерти и смерти своего шехзаде? Мне не хотелось бы подвергать его такому испытанию – это было бы жестоко.

Михримах опустила глаза. О Селиме она в тот момент думала в последнюю очередь. Желание спасти девушку и ее ребенка пересилило все остальные чувства, и она напрочь позабыла о своем несчастном брате. А ведь он, похоже, и правда, не на шутку влюбился в эту девушку! Ее гибель, реальная или мнимая, несомненно, станет для него ударом. Однако, поставив на одну чашу весов Нису, а на другую Селима, Михримах сделал выбор в пользу девушки.

– Знаешь, это очень благородно с твоей стороны – помнить о чувствах Селима. Но ты ведь мать, Ниса, и сейчас ты должна думать не о нем и не о себе – первое место в твоих мыслях должен занимать маленький Абдулла, твой сын, которому угрожает серьезнейшая опасность. А Повелитель, – Михримах горько усмехнулась, – на своем веку пережил немало невзгод. Он прекрасно знает, что такое – лишиться близкого человека. Со временем мы привыкаем к потерям и легче переносим уход дорогих нашему сердцу людей. Селим справится, поверь мне.

– И мне нельзя даже будет оставить ему прощальную записку?

– На твоем месте я бы не стала так рисковать – это может быть опасно.

Ниса вздохнула.

– Султанша, мне нужно подумать. Пока в моей голове сумбур, мне сложно принять решение. Кроме того, я никак не могу отойти от гибели Айлин. Пожалуйста, дайте мне немного времени.

Михримах понимающе кивнула.

– Хорошо, Ниса, но не советую тебе медлить. Каждый день здесь может стать последним для тебя, даже несмотря на все меры безопасности. Я не хочу тебя напугать – просто предупреждаю.