Параллельно любви - Екатерина Риз Страница 41

— Я очень рада, что всё хорошо закончилось, — понизив голос, проговорила Валентина Алексеевна, посмотрев на сына, который устроился в кресле напротив и выглядел не на шутку серьёзным. Но тут же отвлеклась на внука, который, отпустив колено отца, направился к деду, размахивая пластмассовой машинкой. Валентина Алексеевна внука поддержала, боясь, что он упадёт, запнувшись о край ковра.

Григорий Иванович Антону улыбнулся, поймал его, а потом посмотрел на жену и сына. Кивнул.

— Я тоже рад. Что всё устроилось.

— Это уже тебе спасибо, папа.

— Вся моя заслуга в нужных знакомствах, а это… — Он лишь рукой махнул.

— А это сыграло важную роль.

— Но ты её видел? Ну что ты, мой хороший? Иди к бабушке… — Валентина Алексеевна усадила ребёнка к себе на колени и поцеловала в тёмную макушку. Антон посмотрел на бабушку, закинув голову назад, чтобы видеть её лицо, а потом указал ручкой на отца. — Кто там, папа? — Алексей невольно улыбнулся, наблюдая за ними.

— Видел, Алёш? — повторил Григорий Иванович вопрос жены.

— Видел, вчера. Хорошая девочка. Глаза огромные, смотрит, словно в душу заглядывает.

— Ну, дай бог, дай бог, — пробормотала Валентина Алексеевна. — А Марина?

Алексей грустно улыбнулся.

— Она счастлива.

Родители быстро переглянулись, думая, что он не заметил. А он всё заметил. Мать натолкнулась на взгляд сына и неожиданно почувствовала неловкость.

— А Тоня с Толей? — попыталась она выкрутиться.

— Всё хорошо, мам. Они уже познакомились и…

— А вот и кофе! — Соня появилась в комнате с подносом в руках и окинула всех быстрым взглядом, отметив возникшую при её появлении паузу. — Григорий Иванович, вам чёрный?

— Ему со сливками, — ответила Валентина Алексеевна, перебив мужа, и совершенно не обратила внимания на то, как он недовольно поджал губы. Алексей лишь усмехнулся, наблюдая за всем этим. — Я всё пытаюсь отучить его пить кофе, особенно вечером, но пока не выходит.

— Да, поэтому ты портишь мне его сливками и молоком, чтобы я сам от него отказался, да? — съязвил Григорий Иванович, не спуская с жены глаз, но та лишь нетерпеливо отмахнулась.

— Гриша…

Алексей поднялся и забрал у матери сына, который уже и без того тянул к нему ручки.

— Милый, ты кофе будешь? — Соня посмотрела на него и улыбнулась.

Он засмотрелся в её счастливые глаза, а потом покачал головой.

— Не буду.

— Я! Я! — требовательно возвестил Антон Алексеевич и указал на поднос.

Асадов покачал головой.

— И ты кофе не будешь.

— Да!

— Нет.

Родители рассмеялись, а Антон выразительно насупился. Алексей поцеловал его в надутую щёку.

— Твой характер, Алёш, просто копия. Ты тоже любил права качать с младенчества. И ведь не плакал, просто "Дай!" и всё тут.

Соня улыбнулась, потом подошла и встала рядом с Алексеем. Одёрнула на сыне футболочку.

— Вы правы, Валентина Алексеевна, он Лёшина копия. Особенно, когда дуется, как сейчас.

Асадов нахмурился.

— Я никогда не дуюсь.

— Дуешься, я лучше знаю. — Она звонко рассмеялась. Антон потянул к ней руки, и она забрала его у мужа.

— Я не дуюсь, я злюсь. Это несколько разные вещи.

— Сейчас у Антоши такой интересный возраст, — вмешалась Валентина Алексеевна, стараясь сменить тему. — Только наблюдай. Ему всё интересно, всё любопытно. Дети такие милые в этом возрасте.

Алексей взглянул на жену и заметил, как та едва заметно досадливо поморщилась. Наверное, подумала, что это он мать подговорил на подобные замечания.

— А я жду, когда подрастёт, — улыбнулся Григорий Иванович, — когда можно будет его забирать на выходные. За городом детям приволье будет.

Соня растерянно моргнула и обратила непонимающий взгляд к мужу.

— Детям? — с улыбкой, но несколько напряжённо проговорила она.

Родители как-то сконфуженно переглянулись, и Алексей с трудом подавил вздох. Конечно же, Соня всё заметила и насторожилась.

— Детям, Сонь, детям, — разулыбался Алексей и в упор на жену уставился. Довольно многозначительно, надо отметить. Соня покраснела, он даже не понял от чего — от смущения или от злости.

Ничего удивительно, что родители вскоре засобирались домой. Они каждый раз спешили уехать, как только улавливали возникающую между молодыми напряжённость. Алексей поначалу старался их останавливать, начинал убеждать, что им показалось, но потом понял, что ничего хорошего из этого не выходит и лучше, чтобы родители, на самом деле, уехали, и лишний раз не расстраивались.

Проводив родителей, Алексей прошёлся по пустой квартире, сегодня даже у няни Маши был выходной, Людочка после того, как подала ужин, ушла домой, и в квартире было непривычно тихо. Заглянув в детскую, он увидел жену, которая ходила по комнате, укачивая на руках хныкающего Антона. Заметив его в дверях, Соня махнула на него рукой.

— Уходи, — шикнула она, — увидит тебя, вообще не уснёт.

— Давай я его укачаю.

— Не надо.

— Соня…

— Я сама!

— Не кричи, — еле слышно рыкнул он и дверь закрыл, весьма недовольный тем, что его выпроводили.

Антон на самом деле долго не засыпал, Соня появилась в спальне только спустя минут сорок. Выглядела раздражённой и на него, Алексея, поглядывала с подозрением. Асадов смотрел телевизор, даже особо не стараясь вникнуть в суть фильма, просто наблюдал за судорожными попытками главного героя выпутаться из щекотливой ситуации, и на жену внимания не обращал. Она походила по комнате, присела перед туалетным столиком, но постоянно косилась на Алексея, стараясь в зеркале поймать его взгляд. Ей не терпелось начать какой-то разговор, Асадов это понимал, но она почему-то не решалась. В конце концов, скрылась ненадолго в ванной, а оттуда появилась в соблазнительной сорочке, шёлк мягко струился по её телу, а небесно-голубой цвет оттенял глаза.

— Что за фильм? — мягким тоном поинтересовалась она, ложась в постель и придвигаясь к мужу. Тот пожал плечами.

— Понятия не имею. — И переключил на другой канал. — Ты дверь в детской открытой оставила?

— Конечно. — Её рука оказалась на его груди. Погладила, но Алексей почему-то был уверен, что на романтический лад жена совсем не настроена, что-то её беспокоит. И оказался прав. — Алёш, а о чём вы весь вечер шептались?

— В смысле?

Соня отодвинулась от него и села, чтобы видеть его лица.

— Не притворяйся. Ты весь вечер о чём-то шептался с родителями, стоило мне выйти, а потом переглядывались. Думаешь, я не заметила?