Лучше не бывает - Наталья Рощина Страница 40

– Не смей больше привозить ко мне его! Не нужно превращать меня в кактус! – выбросив вперед указательный палец, произнес Шахов. – Альбина, запомни раз и навсегда: не нужно делать то, о чем я не прошу.

– Я хотела как лучше.

– Лучше, это когда так, как нужно. Все остальное – перебор и действует мне на нервы. Мне нужен покой. Хотя бы ты не доставай меня.

– Ты превращаешься в психа с навязчивыми идеями! – взвизгнула Альбина.

– Ты что имеешь в виду? – Он знал. Она считала полной дуростью его желание влиться в писательскую когорту.

– Сам знаешь.

– Занимайся своими делами, милая. – Тон, каким это было сказано, заставил Альбину пулей убраться из его офиса.

С тех пор жена не спрашивала о том, как он себя чувствует. Здоровьем его Бог не обидел, но вот только плохо со сном. Шахов никак не желал признавать это проблемой. Он полагал, что нужно только немного расслабиться, и все пройдет само собой. Огромный объем работы, который он взвалил на себя, привел к элементарному перенапряжению. Нервные клетки взбунтовались. Через знакомого врача Дмитрий нашел для них управу.

Сначала таблетки действовали быстро. Со временем ситуация изменилась.

– Я предупреждал о зависимости, – преданно глядя на него, говорил доктор. – Я не должен помогать тебе… Я поступаю не по совести.

– Брось. Я тебе благодарен. Ты мне помогаешь. И это все временно, ты же знаешь. – Дмитрий оказывал другу очередную услугу, и совесть того, кто давал клятву Гиппократа, успокаивалась.

Когда в его жизни появилась Полина, а вместе с ней все более реальные очертания приобрела его мечта, Шахов как будто успокоился. Он словно забыл о таблетках. Издательство приняло роман в работу. Не успел Дмитрий опомниться, как у него в руках был его авторский экземпляр. Волнение, связанное с выходом первой книги, популярность, бесконечные интервью, ложь переплелись с реальностью. Дмитрию нравилось все, что с ним происходило.

Ощущения изменились, когда он вдруг решил вычеркнуть из своей жизни Полину. Нет, сначала все шло, как обычно. Эйфория от успеха ослепляла, туманила разум. Шахов возомнил себя центром Вселенной. Мир принадлежал ему, а он милостиво разрешал или запрещал жалким созданиям, полным нескрываемого восхищения, оказываться в желанной близости. Он играл чужими сердцами, держа свое под хорошим замком, ключ от которого потерян. Такая тактика казалась самой верной. Но очень скоро Дмитрий понял, что без Полины больше ничего не будет: ни новых романов, ни новых ощущений. Кажется, ему удалось все вернуть. Осталась самая малость – попросить Полину о помощи. Только сделать это нужно так, чтобы она не обиделась. Загадочная женская душа взбунтуется, заявит, что ее попросту используют. Собственно, так оно и есть, но признаваться в этом нельзя.

Снотворное осталось в машине в «бардачке». Машина стоит во дворе. Сергея Шахов отправил в город своим ходом. Парень с радостью покинул своего непредсказуемого шефа, а тот пребывал в состоянии эйфории и мог думать только о Полине, их примирении, покое, который на какое-то время воцарится в их душах. Какой уж тут сон!

Завтра он уедет. Вообще-то он не планировал ночевать в этом доме, но по ходу Шахов понял, что остаться необходимо. Дмитрий хотел, чтобы Полина уехала с ним. Он предлагал ей закончить ее добровольную ссылку. Полина просила дать ей время опомниться. Он не настаивал, но всем своим видом давал понять, что будет рад покинуть этот дом вместе с ней.

– Я уже умирала, а тут такая реанимация, – улыбалась она, после того как они снова жадно любили друг друга.

– Я готов спасать тебя снова и снова… – Шахов превзошел самого себя. То ли он на самом деле так соскучился по Полине, то ли таким обычным образом сбрасывал накопившееся напряжение.

Полина тоже расслабилась. Теперь она, смеясь, рассказывала о своих страхах: по вечерам ей постоянно мерещилось, что кто-то бродит под окнами. Выглянуть мешал сковывающий страх. Вот так она и лежала на этом диване, пряча лицо в подушку, задыхаясь от подступающих слез. Потом призналась, что долго не могла ничего есть. Сердобольные соседи, видя, какое несчастное создание поселилось рядом, приносили парное молоко, свежий хлеб и сало. От одного вида продуктов ей становилось дурно, но Полина благодарила заботливых совершенно незнакомых людей и спешила в дом. Складывала продукты в холодильнике и скукоживалась на стуле от приступа тошноты и головокружения.

Она рассказывала о совершенно несмешных вещах с такой легкостью, будто не о себе. Шахов удивленно поглядывал на нее, когда она невпопад смеялась. С каждой минутой он все отчетливее понимал, что она на самом деле приехала сюда умирать. План ухода в мир иной был не безукоризненным, но и лишенным греха. Как бы и руки на себя не наложила, но ушла с миром, перестав есть, пить, спать. Спасла подруга – дочь хозяев дачи. Она решила проведать свою гостью и, приехав, застала ее в ужасном состоянии.

– Она спасла мое тело, – продолжала улыбаться Полина, – а ты спас мою душу.

Шахов видел румянец на ее щеках и был невероятно горд собой. Он на самом деле воскресил ее. Как же вовремя он опомнился! С трепетом глядя на нее, такую спокойную, красивую этим спокойствием, Дмитрий спрашивал себя: что дальше? Не оборвется ли эта тоненькая ниточка, которой они едва связаны, после того, как он снова заговорит о новом романе? Дмитрий боялся, что Полина снова уйдет в свою депрессию. Он не был уверен, что сможет вытащить ее из нее еще раз. Полина – натура чувствительная, с ней нужно деликатно.

– Завтра едем вместе, – он целовал ее, получая удовольствие от того, как Полина замирает и неловко улыбается. Смущается так, как будто они едва знакомы, а он уже был уверен, что не оставит ее здесь одну.

– Не будем загадывать. Я уже давно запретила себе планировать. Знаешь почему?

– Не знаю.

– Чтобы было меньше разочарований.

Шахов вспоминал, как она это произнесла. Сколько же ей пришлось пережить! Он ее должник. Он обязан поддерживать надежду как можно дольше. Так долго, пока ее душа не оттает. Пока она снова не станет сильной.

Как уж тут спать, когда мысли в голове хоровод завели? Дмитрий закрыл глаза, но это было совершенно напрасной затеей. Сон не приходил. Он остался где-то там, в его веселой, ответственной, полной перспектив студенческой жизни. Еще он отчетливо помнил, что не мог уснуть в одной постели с Альбиной. Не потому, что сгорал от желания, а потому, что ему было непривычно ощущать рядом с собой чье-то тело. Наверное, все было бы иначе, если бы он любил ее.

– Ты почему не спишь? – сонный голос Полины вернул его в сырой, нетопленый дом. Кажется, он и теперь не спит, потому что рядом женщина, которую он не любит. Шахов преклоняется перед ее талантом и силой духа, но в этом отношении нет той искры, которую называют любовью. Ему не совестно. Он делает то, что должен. Цель для мужчины – важнее всяких сентиментальных отступлений.

– На новом месте. – Дмитрий повернулся и поцеловал Полину в кончик носа. – Спи, спи.