Оранжевый парус для невесты - Вера Копейко Страница 40

Думал, что приедет с большими деньгами, восстановит ее и снова станет катать валенки.

Он размахнулся и забарабанил кулаком в дверь. Поднялся грохот, будто кто-то кувалдой рихтовал помятый бок машины.

– Иду, иду-у… – услышал он голос поверх шума.

Андрей убрал кулак от двери, но не разжал. На всякий случай сжал второй.

– Сейчас узнаем, что за хорек поселился в моей норке, – проворчал он.

Металл заскрежетал, это отъезжала задвижка, между дверью и косяком возникла щель. Круглый серый глаз уставился на Андрея. А потом он едва не упал в проем – дверь открылась слишком быстро.

Степан Павлович. Но… какой!

Андрей откинул капюшон, чтобы лучше рассмотреть строго компаньона.

– Андрей Ива-аныч! – Он впился в ручку двери и тянул на себя, все шире открывая ее.

– Да брось, Палыч, не растолстел я, войду, – хохотнул Андрей.

– Как я тебя ждал. Приеха-ал! Входи, я тут как раз убираюсь после ремонта.

Андрей переступил через порог и встал.

– Здорово, Палыч. – Он с сомнением оглядывал внутренность водокачки. Она мало изменилась, не то что снаружи.

– Ну, видал? – Степан Павлович подмигнул, Андрей с трудом узнавал его.

– Палыч, не пойму, ты что, подтяжку сделал? – огорошил вопросом своего учителя.

– Не понял. Про какие подтяжки речь? Ремень ношу, как раньше. – Он задрал край толстого серого свитера из некрашеной овечьей шерсти и показал ремень. – Новый, правда. Же-на, – с расстановкой произнес он, – купила.

– Дай-ка я разденусь, а то меня пот прошиб. – Андрей протянул Палычу сумку, тот повесил ее себе на плечо. Андрей дернул молнию вниз, распахнул куртку и сбросил ее на старый табурет. – Что с тобой случилось? Я про лицо спрашиваю. Ты что, косметическую операцию сделал? Так сильно омолодился.

– Конечно, – кивнул он, проходясь пальцами по гладко выбритой щеке. Сначала по одной, потом по другой. – Как не омолодился. – Он ухмыльнулся. – Прочитал я тут, знаешь ли, в одном журнале, как мужику омолодиться.

– И как? – спросил Андрей, пуская разговор на самотек. Он знал, что когда двое встречаются после долгой разлуки, все равно ничего важного по делу в первых фразах не скажут.

– Жениться на молодухе, вот как.

– Ты… женился? – Андрей привстал.

– А то! – Степан Павлович засмеялся.

– Ты оре-ел, – опустился обратно Андрей. – Да у тебя зубы выросли!

– Ага. – Он оскалился и поклацал белыми не по возрасту зубами. – Знаешь, какие острые?

– Догадываюсь. На мне пробовать не надо. – Он поднял руки, отстраняясь. – Я сам, если помнишь, Волков. – Они посмеялись, Андрей почувствовал, как уходит напряжение. – Похоже, Палыч, ты теперь… не употребляешь?

– Нет. Ни грамма. – Он помотал головой.

– А как же мы будем работать? Без впрыска? – насмешливо поинтересовался Андрей. – Сам говорил, не идет…

– Посредством впрысков другого характера, Андрей Иваныч. Сам знаешь…

– Так кого ты осчастливил? Скажи?

– Тебя, – ответил коллега.

– Брось. Я холостой.

– Зато теперь при водокачке, которую восстановил я.

– А деньги откуда? Жена дала? – насмешливо бросил Андрей.

– Ага.

– Ты, стало быть, теперь ее хозяин?

– Конечно.

– Но она моя, документ есть.

– Кто это – твоя? – Степан Павлович нахмурился. – Ты ее в глаза не видал.

– Чего-о? Водокачку в глаза не видел? – Андрей вскочил, расслабленности как ни бывало. Он с самого начала ждал чего-то такого, какого-то подвоха от жизни, еще одного завитка, когда посмотрел на круглящуюся новым кирпичом водокачку. Но от бывшего учителя такой каверзы не ожидал.

– Жену, – сказал Степан Павлович. – Мою.

– Так ты про нее? – Андрею стало смешно.

– Ну да. А ты про кого?

– А я про нее. – Андрей обвел руками пространство. – Она моя.

– Конечно. Только я ее поправил. Плохо ли?

– Па-алы-ыч, – взвыл Андрей, – Па-алы-ыч, да где ты деньги взял?

– Я говорю тебе – жена дала.

– Ох, – выдохнул Андрей и закрыл глаза.

– Вот то-то, что ох. Слушай. Моя жена – страховщица. Агент, так сказать. Она застраховала твою водокачку задним числом. Понял?

Андрей быстро открыл глаза:

– Это же подлог, Палыч.

– А было лучше, что ли? Поджог? Она застраховала ее от пожара. Страховку… мы получили. Ну вот. – Он обвел руками то же пространство, что только что Андрей. – Мы расписались…

– С женой?

– Нет, я один.

– Я сейчас помру, Палыч. Так ты женился? На самом деле?

– Ну да.

– А говоришь, один расписался.

– Так я за тебя за деньги расписался. Ты какой-то бестолковый стал, Иваныч.

– Понял. Теперь я все понял. Сколько я должен? – Он полез в карман.

– Сочтемся, Андрей Иваныч. Я буду работать у тебя, ладно?

– Еще спрашиваешь.

– Жена… мечтает…

– Чтобы ты работал у меня? По рукам!

– Только… повиниться хочу.

– Винись, – разрешил Андрей, чувствуя, что простить сейчас Палычу готов все, даже если он женился под его именем.

– Те валенки-то, ну… образцы, – он вздохнул, – я подарил ей. Когда ухаживал…

Андрей засмеялся:

– Я рад, что она на них заклевала. – Он подмигнул Палычу: – Мы с тобой оба молодцы.

Водокачку они довели если не до совершенства, то до рабочего состояния. Андрей купил десятилетнюю «тойоту-раннер», которая проходила по любой грязи и не фырчала. Мог он купить «уазик», но не хотелось лежать под ним, удивляясь, сколько в машине деталей и всякая так и просит, чтобы ее потрогали руками. К тому же, давно понял он, машина, как одежда, сольешься с толпой – будешь ее частью. А сейчас он должен всем своим видом дать повод продавцам шерсти, а также покупателям валенок приподнять себя в собственных глазах. К нему не на чем-то подкатывают, а на японском джипе.

К зиме Андрей нанял еще одного работника, которого проверил на себе Палыч, как он сам выразился. Что ж, пришло время не просто работать, а думать о том, как, за сколько и кому продавать не парами, а партиями. Он вспомнил о прайс-листе, который взял на ВВЦ у ребят, изучил. Прикинул, за сколько продавать черные, серые, коричневые. Местный магазин брал на реализацию, отвозил он и в Тверь.