Брачная афера - Энн Херрис Страница 40

— И он совершенно прав, — сказал Люк, подошел к двери спальни и прислушался. Роксана читала «Укрощение строптивой». И читала так, словно разыгрывала спектакль. Время от времени ее реплики прерывались смехом дедушка. Люк засомневался, стоит ему входить или нет. Не хотелось разрушать этот маленький мирок, где царили согласие и дружба.

— Вы можете развеселить кого угодно, — смеясь, сказал граф. — Думаю, вы многое теряете, прозябая здесь, Роксана. Вам место на сцене столичного театра.

— А по мне, нет ничего лучше, чем жить здесь, в замке, с вами и Люком.

— Надеюсь, вы говорите искренне, — сказал граф. — Ведь вы не обманываете меня, Роксана?

— Нет, сэр. Я так привязалась к вам и…

Договорить она не успела — дверь отворилась, и вошел Люк. Роксана стояла в изножье кровати графа с томиком Шекспира в руках. Она улыбалась, но, поймав на себе озабоченный взгляд Люка, в смущении покраснела и нахмурилась.

— Как вы себя чувствуете, сэр? — спросил Люк и подошел к постели больного. — Я слышал, у вас был доктор. Не стоило устраивать этот бал. Может, отложим нашу свадьбу на месяц или на два, пока вы окончательно не поправитесь?

— Не нужно идти ради меня на такие жертвы, — возразил граф. — Я хочу, чтобы свадьбу сыграли не позже чем через три недели, и не вижу никаких причин для переноса срока.

— Пожалуйста, не нужно волноваться, сэр, — быстро проговорил Люк. — Я очень беспокоюсь за ваше здоровье.

— Не беспокойся. Мне не лучше, но и не хуже. Ты ни в коем случае не должен отменять свадьбу. Не для того я пригласил сюда всех наших родственников, чтобы на другой же день ты отступал от своего решения.

— Пожалуйста, не нервничайте так, сэр, — сказала Роксана и легонько коснулась щеки графа. — Я оставлю вас с вашим внуком. Люк, постарайтесь не утомлять его. Доктор сказал, что вашему дедушке необходим полный покой.

— Конечно. — Люк гордо поднял голову. — Я хотел бы с вами поговорить, Роксана.

— Пожалуйста, Люк. Я к вашим услугам в любое время.

— А вы еще зайдете ко мне сегодня, юная леди? — спросил граф.

Роксана посмотрела на него и улыбнулась:

— Разумеется. Только вы должны пообещать немного поспать, как только Люк уйдет. После обеда я приду и посижу с вами.

Люк нашел Роксану в маленькой гостиной. Это была ее самая любимая комната в замке. Ему показалось странным, что она одна, и он спросил, почему она не с гостями в большой гостиной.

— Я хотела отдохнуть и поразмышлять в одиночестве, — сказал Роксана и поднялась. — Позже я выпью чаю с вашей тетей Джейн и дядей Фредериком. Большинство гостей отбыли час или два назад. Кузен Горацио спрашивал о вас. Я сказала, что не знаю, где вы, но, кажется, не у графа.

— Да, дедушка просил оставить его одного. По-моему, ему стало гораздо хуже. Боюсь, что осталось ему недолго. Доктор предупреждал, что еще одного приступа ему не перенести.

— А мне кажется, что он просто переутомился. Бал — непосильная нагрузка для человека его возраста. Я так хочу, чтобы он поправился. Граф мечтает увидеть своего правнука. Ему будет гораздо легче и спокойнее на душе, если он хотя бы услышит новость о моей беременности, если уж ему не дано дожить до появления ребенка на свет.

— Возможно, вы уже беременны. — Нахмурившись, Люк отвернулся к окну. — Мне нужно попросить у вас прощения за то, что произошло сегодня ночью, Роксана. Я повел себя не так, как подобает джентльмену. Если бы я мог все исправить, повернуть время вспять… Но людям этого не дано.

Его слова подействовали на Роксану как пощечина. Если бы Люк испытал такое же блаженство, как она, то не стал бы извиняться.

— Думаю, вам не в чем винить себя. Ведь ничего страшного не случилось: скоро мы станем законными супругами, — сказала Роксана. — Да и для дедушки некоторое ускорение событий лучше.

— Ну да, для вас интересы дедушки теперь на первом месте. Вы лучше всех знаете, как ему угодить.

Роксана с обидой на него посмотрела. Губы ее побелели.

— Вы сердитесь на меня за то, что я забочусь о вашем благополучии? — обиженно спросила она.

Казалось, еще немного и Люк взорвется.

— Граф попросил меня, чтобы я звала его «дедушкой». Но если вас это раздражает, я могу говорить с ним более официальным тоном.

— Нет, зачем же? Ему это, наверное, нравится. Он ведь так привязался к вам. — Лицо Люка при этих словах помрачнело еще больше. Но, когда он повернулся и взглянул на Роксану, черты его несколько смягчились. — Простите. Я переволновался за графа, а когда я нервничаю, то всегда сержусь. Я не имею права вмешиваться в ваши отношения с графом.

— Нет, почему же? Вы имеете на это полное право. Я прекрасно помню, почему вы привезли меня сюда, Люк. Но, мне кажется, я выполняю все требования нашего соглашения. Ваш дедушка очень добр ко мне, и потому я хочу сделать его счастливым. Я надеюсь, что ему станет лучше, но мы должны быть готовы ко всему.

— Но, если он умрет, мы можем разорвать наше соглашение.

— Вот как? Ну, если вы так этого хотите, почему бы и нет? — Роксана поднялась. — Простите, мне пора идти. Нужно распорядиться насчет чая для наших гостей. Вы умеете обижать людей, Люк. У вас к этому настоящий талант. Но я дала слово графу и ни за что его не нарушу. Впрочем, навязываться я вам не стану. Если жизнь со мной будет вам в тягость, только скажите, и я уеду. А теперь прошу меня извинить.

Роксана вышла из комнаты с высоко поднятой головой.

Люк обругал себя дураком. Он видел, что Роксана едва сдерживает слезы и силится не показать, как расстроена. Понимал, что очень обидел ее, хотя и не хотел этого. Ему было стыдно за свое поведение, он не понял, чем так обидел Роксану.

Сегодня утром, когда он проснулся и увидел Роксану, сладко спящую у него на груди, он пришел в замешательство. Она была такой красивой, такой утонченной и в то же время страстной — мечта любого мужчины. Люк понимал, что недостоин ее, и это его пугало.

Но больше всего ужасало то, что он такой же, как и его отец: когда-нибудь разобьет сердце Роксаны и, возможно, доведет до самоубийства. Он не сможет жить, зная, что послужил причиной ее гибели. Лучше бы ему вообще было не встречать ее. Лучше прожить жизнь, не зная любви, чем испытать такую трагедию.