Двойной обман - Кей Грегори Страница 4

Слыша ее рыдания, Фантом открыл дверь и забрался к ней в постель. Остаток ночи она провела, обнимая его мохнатую шею.

Оливия пожала плечами. Она не нравилась Люку — велика беда. Давным-давно она оставила попытки завоевать чье-либо расположение. И в конце концов, стремление нравиться самой себе было гораздо более безопасно — это не причиняло боли. Но так или иначе она должна заставить Люка увидеться с ней еще раз, и первое, что необходимо для этого сделать, — попросить прощения. Это будет довольно легко.

Подождав минут двадцать, она полистала телефонную книгу, затем сняла трубку и набрала номер.

— Да? — услышала она глубокий мужской голос.

— Люк?

— Да.

Определенно, он был не слишком общителен.

— Люк, это Оливия Франклин…

На том конце провода повесили трубку.

Черт! Он не хочет с ней разговаривать. Ну и что теперь?

Подождав немного, Оливия попробовала набрать номер еще раз. С тем же успехом, что и в первый.

Полтора часа спустя она вызвала такси.

Дом Люка выглядел не слишком представительно. В этом районе Ванкувера располагались дорогие красивые дома, но эта пятиэтажная коробка явно к ним не относилась.

Оливия нажала кнопку домофона:

— Это Оливия. Могу я войти?

— Нет. Убирайтесь прочь.

Домофон выключился. Оливия нажала кнопку еще раз и не отпускала.

— Я сказал «убирайтесь прочь», — повторил Люк.

— Не вешайте трубку, — взмолилась она. — Я пришла извиниться. И принесла вам кое-что.

— Мне не нужны извинения. И вообще ничего не нужно.

Оливия готова была нажать кнопку в третий раз, но тут подошел какой-то молодой человек и открыл ей дверь.

В комнате Люка работал телевизор, и, судя по всему, хозяин не расслышал стук в дверь. Она постучала снова, на этот раз более настойчиво, и наконец дверь распахнулась.

Оливия тут же просунула ногу в образовавшуюся щель.

— Как, черт побери, вы проникли в дом? — прорычал Люк.

— Могу я войти? — Оливия с удовлетворением заметила, что он успел принять душ и переодеться в чистые джинсы и свежую черную рубашку.

— Не можете. Уберите ногу.

— Не уберу. Я хочу поговорить с вами.

— Ах вот как! Ну хорошо. — Люк пожал плечами, с подозрительной готовностью признавая поражение, и сделал шаг вперед, за порог. — Говорите здесь.

— Простите, что я причинила боль Розмари. Я не хотела.

— Вы полагаете, что я в это поверю?

— Да, потому что это правда. Я не знала, как сильно она привязана к Майклу. А когда вы сказали, что она в больнице, я была настолько потрясена, что растерялась.

— Просто не успели придумать, что надо сказать в таком случае.

Оливия подумала, что сейчас можно бы и улыбнуться.

— И это тоже. Пожалуйста… мне в самом деле так жаль — и я хотела бы что-нибудь сделать, как-то помочь вам…

— Мне? Вам следовало бы помочь Розмари.

О, это осложнение не приходило ей в голову.

— Конечно, я это сделаю, — поспешно проговорила Оливия, — как только она выйдет из больницы. Но я хотела бы что-то сделать и для вас. Я… гм… купила билеты на спектакль. Это комедия. Мы еще могли бы успеть. Думаю, это помогло бы… ну, понимаете… немного развеяться, успокоиться.

— Я достаточно спокоен, благодарю вас.

Уфф! Все шло не так. Пора менять тактику.

— О, пожалуйста, — взмолилась Оливия, надеясь, что в глазах ее появились слезы, — этому приему она научилась в школьном драмкружке. Когда нужно было заплакать, Оливия думала о Фантоме.

Люк сказал что-то, Оливия не расслышала. Она всхлипнула, и пара слезинок скатилась по ее щеке. Люк раздраженно сказал:

— О дьявол! Из-за чего вы ревете?

— Вы сердитесь на меня, — пролепетала она театрально.

— Конечно, я сержусь, вы, маленькая… Слушайте, прекратите это нытье — сию же минуту!

— Я н-не могу. — Оливия вытащила из кошелька театральные билеты. — Вот, возьмите. Пригласите кого-нибудь, если не хотите идти со мной.

— Не будьте идиоткой. И ради Бога, прекратите реветь.

Ага, это его слабое место… Он был из тех мужчин, которые не выносят женских слез.

— Я же сказала, что н-не м-могу, — повторила она, возвращаясь мыслями к бедняжке Фантому.

— О Бог мой, — пробормотал Люк. — Ну ладно, ладно, если я возьму эти чертовы билеты, вы успокоитесь?

Она кивнула, не поднимая головы, и протянула билеты. И снова громко всхлипнула.

— Ну а теперь в чем дело?

— Я понимаю, что вам неприятно мое общество, — сказала она, невинно моргая. Но пьеса вам понравится.

— Отлично, я сдаюсь, — сказал Люк голосом грешника, принимающего заслуженную кару. — Мы пойдем на ваш чертов спектакль. И после этого вы исчезнете из моей жизни. И из жизни Розмари. Идет?

Разумеется, нет. Но для начала это годилось. Оливия опустила веки, чтобы он не увидел торжества в ее глазах.

— Да, — сказала она, ангельски улыбаясь. — Конечно.