Золотые слезы - Лори Макбейн Страница 4

Ход его размышлений нарушил звук открывающейся двери. В комнату вошел доктор в сопровождении матери Джулиана. Ее сиятельство графиня Дениза Уэйктон-Санд недоверчиво посмотрела на брата, затем подошла к постели и тихонько присела на краешек. Она лишь тяжело вздохнула в ответ на поклон Николя и обратила свой взор на осунувшееся, покрытое испариной лицо сына.

— Я ничего не понимаю, — со слезами в голосе произнесла она. — Господи, почему Чарльза нет дома! Он бы наверняка знал, что делать. Слава Богу, хоть ты, Николя, рядом в эту минуту, судьба сжалилась надо мной. Без Чарльза я совершенно беспомощна.

― Ты сообщила ему о случившемся? — спросил Николя, придвигая стул к постели Джулиана и помогая сестре пересесть на него. Графиня подняла полные слез глаза. Было очевидно, что она не понимает, о чем идет речь. — Ты написала Чарльзу? Граф уже в пути? — терпеливо повторил свой вопрос Николя.

— Да, конечно. Он уже выехал из Эдинбурга, — очнувшись, ответила графиня и обратилась к доктору: — Вы ведь не допустите, чтобы мой сын умер? Ответьте мне! Господи, Джулиан, дитя мое! Единственный сыночек. — Женщина разрыдалась и, молитвенно сложив ладони, заговорила по-французски: — Зачем только я приехала в эту туманную страну из Нового Орлеана! Почему не послушалась отца и вышла замуж за англичанина! Теперь за мои грехи расплачивается любимый сын. Я потеряю Джулиана, а Чарльз не выдержит такого горя, у него слабое сердце… Это я во всем виновата! Господи, прости меня!

— Дениза, прошу тебя, успокойся. Ты напрасно терзаешься, — просил Николя, но, взглянув в лицо сестры, понял, что та его не слышит.

— Николя, брат мой, поклянись, что разыщешь эту женщину и заставишь ее горько пожалеть о том, что она сделала с моим сыном. Я не успокоюсь, пока это не произойдет. А если… — Дениза помедлила, прежде чем произнести страшные слова, — если Джулиан умрет, ты ее убьешь. Обещай мне, что отомстишь за моего сына, возьмешь жизнь этой твари взамен! — воскликнула графиня, вскакивая с места.

— Мадам, прошу вас, возьмите себя в руки! — вмешался доктор. — В противном случае мне придется отправить вас в вашу комнату. Я не допущу истерик у постели больного. Это может повредить ему. — Он вздохнул, видя, как яростный румянец заливает щеки графини. Почему круг его пациентов не ограничивается обычными, нормальными британскими семьями? Французы такие несдержанные и импульсивные! Каждый разговор с Денизой стоил доктору большого труда, она доводила его до полного эмоционального и физического изнеможения. Теперь графиня так распалилась, что того и гляди это приведет к нервному припадку. Таким образом, доктор рисковал обрести в доме вместо одного больного двоих. Он умоляюще взглянул на Николя Шанталя и обратился к нему с просьбой, хотя и чувствовал себя несколько стесненно рядом с этим высоким человеком, отличавшимся крайне суровой внешностью: — Постарайтесь успокоить графиню. Меня она не послушает, а к вашим словам может отнестись с пониманием. В конце концов, я всего лишь врач. А истерики вредны не только юноше, но и ей самой.

— Довольно, Дениза, успокойся. Я понимаю, что тебе нелегко, знаю, как ты страдаешь, но… — Николя с трудом подбирал слова, пытаясь утихомирить сестру.

— Нет! Ты и понятия не имеешь, каково матери видеть умирающего сына! — злобно выпалила она. — Прошу тебя, Николя, обещай мне, что все сделаешь, ты единственный человек, к которому я могу обратиться с такой просьбой. Среди моих друзей и родственников больше никто не способен на оправданную жестокость. В тебе же нет природной мягкости, ты не слабоволен и не умеешь прощать.

— Хватит! Ни о чем не беспокойся, сестра, эта женщина будет наказана, — спокойно ответил Николя. — Обещаю, что рано или поздно она заплатит за содеянное.

Доктор перевел взгляд с брата на сестру и невольно похолодел от страха, заметив, как неистовая жажда мести исказила их лица.

Николя обернулся к племяннику. Выживет ли он? Пуля прошла рядом с сердцем, а это опасно. Возможно, юноша останется инвалидом до конца дней… если, конечно, выиграет битву со смертью. Он отвернулся и хотел уйти, но сестра ласково задержала его, положив руку на плечо.

— Прости меня, Ники, — сказала она тихо, называя его именем из далекого-далекого детства. — Я знаю, ты способен ощутить мою боль, как свою. Я не забыла, насколько глубоко ты переживал смерть Франсуа.

— Кажется, с .тех пор прошла целая вечность, Дениза, — чуть вздрогнув, ответил Николя. — Как раз сегодня я думал о том, что Джулиан очень похож на него. А беда, случившаяся с твоим сыном, напомнила мне события далекого прошлого. — Он печально улыбнулся и вышел из комнаты, оставив притихшую и успокоившуюся Денизу у постели Джулиана.

Николя направился по коридорам погрузившегося в сон дома сестры в кабинет графа, там налил себе бренди и, устроившись в кожаном кресле за столом красного дерева, принялся задумчиво разглядывать полки с книгами и тяжелые бархатные шторы на окнах. Несмотря на предостережения родителей, Дениза настояла на своем и все же вышла замуж за графа. Более того, была с ним счастлива, хотя ей прочили иную судьбу. Что касается Николя, то он ни за что не выбрал бы такого мужа сестре. По его мнению, тот чересчур степенный и положительный — люди без недостатков всегда вызывали у Николя подозрение.

Но и Чарльз недолюбливал брата жены за отсутствие в нем именно тех качеств, наличием которых в собственном характере необычайно гордился, поэтому во время кратких и редких визитов родственника предпочитал отсутствовать. Тот факт, что Джулиан с детства проникся уважением и любовью к своему безалаберному дяде, также не способствовал установлению дружеских отношений между Николя и Чарльзом.

Медленно потягивая бренди, Шанталь вдруг вспомнил о пакете, доставленном за несколько минут до злополучного выстрела. Именно он вызвал такую бурную реакцию у Джулиана и заставил нажать на курок. Теперь пакет лежал на столе, наполовину развернутый и всеми забытый. Николя допил бренди, отодвинул бокал и развернул коричневую бумагу. Содержимое вызвало у него искреннее недоумение. Прежде всего, Николя открыл кожаный мешочек и высыпал на ладонь рубиновое ожерелье и серьги. Гнев и желание отомстить за племянника затмили его разум. Он не удосужился подумать о том, что могло заставить коварную кокетку вернуть Джулиану такой дорогой подарок. Затем Шанталь извлек платье и невольно отметил, что женщина, для которой его сшили, должна иметь великолепную фигуру. Талия была невероятно узкой, а глубокий декольтированный вырез мог одновременно скрывать и подчеркивать только пышную, идеально округлую грудь. Судя по длине юбки, девушка была довольно рослой, однако едва ли достигала плеча Николя.

Отложив платье в сторону, он заметил золотой медальон, валявшийся возле ножки стола. Скорее всего, тот упал, когда Николя разворачивал складки малинового бархата. Шанталь поднял медальон, и уже собирался положить рядом с остальными вещами, но тут любопытство взяло верх. Легким нажимом большого пальца он открыл медальон и увидел два обращенных друг к другу портрета. В одном из них Шанталь сразу узнал Джулиана. Женщина же, изображенная на второй половине медальона, была ему неизвестна.