Чёрное. Белое - Елена Сергеева Страница 4

– Анисимова!

Чувствую, как в бок меня толкает Надя.

– Ася, твоя очередь.

Слышу раздраженный женский голос, повторяющий мою фамилию, по-прежнему вися взглядом на подруге. Вот и время принятия решения! Идти на сцену, опустив гордость и принципы ниже плинтуса, или трусливо сбежать. Понимаю, что, если бы обстоятельства не приперли меня к стенке и не довели до отчаянья, меня бы здесь не было, я бы уже убежала, но поскольку сценарий событий уже написан, и он плачевен для меня, мне ничего другого не остается.

«Многие танцуют стриптиз и не чувствуют угрызения совести!» – говорит во мне кто-то другой, не я. Я, не разрешающая поцеловать себя парням раньше третьего свидания и имеющая всего одного сексуального партнера в свои двадцать один, такого не могла сказать!

Все! Хватит! Надо! Отворачиваюсь, вскидываю голову и аккуратно, чтобы не упасть, иду на сцену.

Дойдя до второго пилона, останавливаюсь и встречаюсь с недовольным взглядом женщины неопределенных лет с большими, плотно обтянутыми тканью формами и ярким макияжем на неестественном лице, и, не отрываясь, смотрю на нее. Пока я шла на сцену, с меня слетели все обрывки волнения, и остались только непробиваемая решимость и упорство добиться поставленной цели.

– Вы готовы?! – все также раздраженно спрашивает она.

Не знаю: то ли я так ей не понравилась, то ли это была ее привычная форма общения с претендентками, но я стараюсь не зацикливаться на этом, тем более рядом с ней находится приятный мужчина, который поддерживающе улыбается мне, и я киваю.

Вчерашние сомнения, усталость и апатия не позволили мне продумать линию танца, и я решаю просто полагаться на мое врожденное чувство ритма и импровизировать.

Раздается музыка, я закрываю глаза, пропуская ее под кожу, пропитываясь ей, как земля влагой, и начинаю двигаться, вспоминая некоторые чувственные движения румбы. Сексуально двигая бедрами, трясь о пилон, как об партнера, я отдаюсь танцу, как, наверно, отдаются любовнику – без остатка и не понимаю: в чем причина, когда в середине композиции музыка обрывается.

– Ты раздеваться собираешься?

Краска опаляет мое лицо, ее раздраженный вопрос, словно пощечина, бьет по моему самолюбию, и на какое-то время я теряюсь, несмотря на то что я знаю, что танцевала хорошо. Не понимаю, что я сделала этой мегере?! Почему она так негативно ко мне относится?!

– Раздевайся! – рявкает она снова, и я влетаю в действительность из облаков своих мыслей. Хочется поддаться бараньему упрямству и вместо этого сделать то, что не делала никогда – невоспитанно показать средний палец и, вскинув голову, уйти, но это слишком большая роскошь, когда ты зависим…

Одеревеневшими пальцами я развязываю узел на животе и снимаю тонкую просвечивающуюся кофточку. Все также холодно смотря на стерву, оценивающую мое тело, завожу руки назад и отстегиваю крючки сверкающего бюстгальтера, и кидаю его на пол в прозрачную лужицу. От обнявшей меня прохлады по плечам и груди пробегает озноб, а я все также молча, но грациозно освобождаю себя от оставшейся одежды.

– Спасибо. До свидания, – заключает она.

– Это означает нет?! – не двигаясь, спрашиваю я, поражаясь откуда-то взявшейся во мне смелости.

«Ася, это точно ты?! Может, это говорит коньяк, путешествующий в твоей крови?!»

– Да. Вы нам не подходите.

Злость затмевает другие более важные чувства, и я, усмехаясь, с вызовом спрашиваю:

– У меня плохая фигура или я плохо двигаюсь?!

– У тебя отличная фигура и ты сексуально двигаешься, – раздается откуда-то мужской голос, и пока я глазами пытаюсь найти человека, похвалившего меня, слышу его требование: – Расскажи о себе.

Прежде чем ответить, я успеваю подумать: какой невероятный у него голос… Низкий, бархатный, обволакивающий, словно теплая кофта в прохладу, своим очарованием…

Существуют голоса, которые можно слушать бесконечно, в которые можно влюбиться, даже не видя человека. У мужчины, сделавшего мне только что комплимент, именно такой голос, и я, не видя его, только послушно поддаваясь тембру его звучания, пробирающего до мурашек, осознаю, что он запишется в моей подкорке и еще долго будет звучать во мне приятным воспоминанием о его поддержке.

– Я учусь на третьем курсе в университете… – наконец произношу я и замолкаю, увидев вышедшую на свет фигуру и направляющуюся к моим экзаменаторам.

У него широкие плечи, крепкая грудь, такая, что даже ткань рубашки не скрывает его мощи. Почему-то появляется желание прикоснуться к ней и проверить ее на ощупь: настолько ли она каменная, как видится моим глазам?! Заставляю себе опомниться, выгнать из головы странные мысли и поднять взгляд на лицо приближающегося человека. Поднимаю, замираю и сглатываю.

Тот, кто находится в нескольких метрах от меня, чертовски красив! Правильные черты лица, внимательный черный взгляд, темные слегка взъерошенные волосы. Нет, это просто непростительно, чтобы мужчина был настолько хорош. Начиная от начищенных до блеска ботинок и дорогой одежды, заканчивая старательно высеченными чертами лица и спортивной фигурой – все идеально! Да и держится красавчик так, что видно: этот человек знает себе цену и не нуждается в лишней похвале окружающих.

– Продолжай, – произносит он, и я бормочу:

– В детстве занималась бальными танцами.

Мужчина равняется со стоящими у края сцены людьми, наши глаза встречаются, и я упираюсь в пронзительный горящий, живой взгляд. Так, наверно, смотрит хищник на жертву, когда желает ее проглотить полностью. Не выдержав неравного поединка, трусливо отворачиваясь, обещаю себе, что, когда на мне будет одежда, я ни за что не спасую и первой не прерву подобный визуальный поединок.

В этот момент до меня долетает фраза, которую стерва, стоящая внизу, даже не пытается сказать тише:

– Она нам не подходит, Марк.

– Почему?

Замечаю, что он рассматривает мое тело скрупулезно и… оценивающе. Будто я кусок мяса, и надо решить: сгодится он для шашлыка или нет. Краснею. Мне становится неприятно, и все его очарование рассеивается, как дым…

– В ней безусловно есть музыкальность и техничность, но я думаю: пилон она видит впервые в жизни.

– Это не проблема! Что думаешь, Стас?

Мужчина рядом впервые заговаривает:

– Девушка очень красивая, пластика выше всяких похвал, пару номеров поставить несложно.

Марк поворачивается к женщине, своим видом показывая – я тоже так думаю.

Она примиряюще улыбается ему.

– Хорошо. Если вы оба так считаете.

– Да. Я хочу ее взять.

– Идите, – произносит женщина, и я разворачиваюсь, подхватываю одежду с пола и с облегчением ухожу.

– Ну что? – встречает меня Надя.

– Берут, – без эмоций отвечаю я и начинаю одеваться.