Принц Генри - Эмма Чейз Страница 4

– Что вам налить, мисс? – спрашивает Макалистер.

– То же, что и принцу Генри, – с улыбкой отвечает она, выкладывая на барную стойку достаточно купюр, чтобы оплатить за нас обоих.

Женщины мне нравятся. Нет, не так – я их просто обожаю. Люблю, как они двигаются, как они думают. Люблю их голоса, запах их кожи, их тепло и мягкость. Но в этой женщине нет ничего мягкого. Она вся как будто состоит из сплошных углов – четкие скулы, острые локти и колени, узкий подбородок, темные, коротко стриженные волосы. Нет, не то что она не привлекательна – просто тонкая и острая, как стрела. У нее американский акцент. Выглядит моей ровесницей, но буквально излучает некоторую агрессию, с которой я сталкивался только у женщин среднего возраста. Пантеры ^[7]. Пантер я просто обожаю – опытных женщин, знающих, чего они хотят, достаточно уверенных в себе, чтобы сказать об этом вслух.

Я заинтригован. И возбужден. Черт возьми, хорошего, качественного секса у меня не было… со свадьбы Николаса. Господи, целых несколько месяцев! Неудивительно, что мне так хреново.

Макалистер наполняет кружку «Гиннессом» и выставляет перед ней стакан виски, а потом наполняет мой и отходит по каким-то своим делам на другой конец бара.

Я поворачиваюсь к ней на стуле и поднимаю стакан.

– Ваше здоровье.

Глаза у нее льдистые, голубые.

– До дна.

Подмигиваю ей:

– Я вообще все предпочитаю доводить до конца.

Она фыркает и осушает свой бокал залпом, как настоящий профессионал. Облизнув губы, она смотрит на мое левое предплечье.

– Классная татуировка.

По сути, это две татуировки – от запястья идет королевский герб, а под ним – военный герб Весско. Первую я набил, когда мне было шестнадцать – ускользнул от службы безопасности после комендантского часа в пансионе и отправился в город с парочкой друзей. Я надеялся, что спрячу ее под длинными рукавами и бабушка никогда не узнает. Я заблуждался ровно один день – вот сколько времени потребовалось, чтобы мои фотографии в тату-салоне разлетелись по всем газетам. Вторую татуировку я добавил спустя несколько лет – сразу как прошел базовую подготовку. У ребят, моих сослуживцев, такие же.

– Спасибо.

Женщина протягивает мне руку.

– Я – Ванесса Стил.

Точно американка. Будь она из Весско, поклонилась бы. Пожимаю ее ладонь, сухую и гладкую.

– Генри. Но вы, похоже, и так это знаете.

– Да, знаю. С вами не так легко связаться.

Потягиваю свое пиво.

– Ну, как вам такой план – сейчас я допью, и можете связываться со мной как вашей душе угодно, красавица.

Она смеется, и ее глаза сияют.

– Вы даже остроумнее, чем я представляла, – она постукивает пальцами по барной стойке. – У меня есть для вас предложение.

– Ух ты, обожаю, когда мне делают предложения. К тебе или ко мне? – вспомнив, прищелкиваю пальцами. – Но нужно будет заскочить во дворец. Тебе придется подписать соглашение о неразглашении – ну так, формальность. А потом можем перейти к сладкому.

Ванесса облокачивается на барную стойку.

– Не такого рода предложение. Я не хочу спать с тобой, Генри.

– А кто говорил о сне? Я говорю о сексе. О хорошем сексе. Много, бурно.

Ее красивое лицо краснеет, и она смеется.

– Я не хочу заниматься с тобой сексом.

Поглаживаю ее по руке.

– Ну, глупости какие. Игра в кошки-мышки может раздразнивать, но она совсем необязательна, – я перехожу на шепот. – Со мной прокатывает и без этого.

Улыбка у нее лукавая, уверенная.

– Да, наслышана. Но речь о деловых перспективах, а я никогда не смешиваю бизнес и удовольствия.

Я тут же теряю интерес. Слова «бизнес» и «дела» действуют на меня лучше, чем ледяной душ.

– Очень жаль.

– О, но, может, не так все плохо. Я – телепродюсер. Слышали о передаче «Подберем пару»?

Я прищуриваюсь, припоминая.

– А, одно из тех реалити-шоу знакомств? Типа «Выжившего», только с женскими драками и стрингами.

– Точно.

Краем глаза замечаю, как Макалистер подал знак одному из своих вышибал – крепкому парню с толстой шеей. Ванесса, должно быть, тоже заметила, потому что заговорила быстрее.

– Я готовлю специальную серию выпусков – королевскую – и хочу, чтобы вы стали звездой этого шоу. Мы обо всем позаботимся, все устроим. Двадцать белокурых красавиц голубых кровей в одном замке, и все, что от вас потребуется – это позволить им из кожи вон лезть, чтобы вам понравиться. Непрекращающаяся вечеринка длиной в месяц. И к тому же, таким образом вы сможете выполнить самый важный пункт в своем списке королевских обязанностей: выбрать себе королеву.

Что касается подачи – ей это удается неплохо. Некая дремлющая часть меня, нужды которой я так долго откладывал, просыпается и потягивается, вспоминая о прежних беззаботных деньках. Такое чувство возникает долгими зимними ночами, когда понимаешь вдруг, что очень соскучился по летнему солнцу.

Вышибала уже стоит у нее за спиной.

– Вам пора, мисс.

Ванесса поднимается.

– Представь, что я – женская версия Билли Кида, – она подмигивает мне. – Я сделаю тебя знаменитым.

– Я уже и так знаменит.

– Но тебе ведь это уже не по нутру, да, Генри? Я могу сделать для тебя кое-что такое, чего не может никто другой. Чтобы слава снова была в удовольствие, – она кладет на барную стойку визитку и подвигает ко мне. – Просто подумай, а потом позвони мне.

Смотрю ей вслед, пока она идет по бару и выходит на улицу. Я не собираюсь принимать ее интересное предложение и все-таки прячу визитку в бумажник. Чисто на всякий случай.

* * *

С точки зрения музыкальной композиции восьмидесятые чертовски недооценены. Я пытаюсь использовать свое положение, чтобы привлечь внимание к этой исторической несправедливости, и распеваю баллады восьмидесятых при любой возможности. Вот прямо сейчас я пою What About Me Moving Pictures ^[8] на сцене караоке. Это был их единственный хит, одноразовое чудо, трогательное выражение жалости к себе. Мои глаза закрыты, когда я пропеваю слова и качаюсь за микрофонной стойкой.

Не попадаю в такт – я так накидался, что хорошо хоть вообще на ногах стою.

Обычно еще и на гитаре играю, но мелкая моторика отказала мне еще пару часов назад. Вообще, я потрясающий музыкант, правда не то чтоб это кто-то замечал. Мой талант теряется в тени титулов, как всегда бывает, например, в семье двух успешных звезд, где таланты их детей обесцениваются весом всех их предыдущих достижений.