Наш секрет - Ребекка Дан Страница 39

Прежде чем сделать глоток, я представил вкус сладкой мести. Бренди на вкус был похож на пятновыводитель. Однако я достиг нужного эффекта.

Я был занят уничтожением собственного пищевода, отчего стало намного теплее, когда услышал стук в заднюю дверь. Первым делом я подумал о миссис Паркер. У нас недавно была небольшая пассивно-агрессивная добрососедская пикировка по поводу дерева, чьи корни проросли с моей территории под ее газон. Она любила заходить ко мне несколько раз в неделю и стучать в заднюю дверь.

На этот раз я решил пригласить ее в дом и показать газовый камин. Я подумал, что так легко продемонстрирую ей, что если она считает, будто мой домовладелец потратит хоть пенни на это дерево до начала нового тысячелетия, то так же выжила из ума, как старик, который живет ниже по улице и регулярно бегает голышом по местным дорогам.

Я натянул на плечи плед и пошел через кухню к двери. Я подумал, что если она увидит меня укутанным в плед с бутылкой бренди, то решит, что я заболел, и, возможно, отложит газонную войну, пока мне не станет лучше.

Но на моем крыльце стояла не миссис Паркер.

С тех пор как мы с Дарси целовались в лавровых кустах в прошлый понедельник, я видел ее всего один раз четыре дня спустя на уроке математики. Я пытался не смотреть на нее, но все было тщетно. Я постоянно думал о Венеции и Апулии и не спросил у Дарси домашнее задание, поняв, по тому как она нервничала, что она его не сделала.

– Дарси… – растерянно сказал я. Заметив, что она с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться, я добавил: – Что?

– Ты похож на бездомного!

Я опустил взгляд на бабушкин плед и бутылку бренди, которую держал в руке.

– Все не так просто… – попытался объяснить я, улыбаясь.

– Хорошо, – согласилась она, широко улыбнувшись в ответ. – Я верю вам, мистер Л.

– Идет снег, – сообщил я.

Это должно было все объяснить. Когда идет снег, не знаешь, чего ждать. Каждый день приносит что-то новое.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Волосы Дарси запорошило снегом, и она дрожала от холода. На ней даже не было пальто, только какой-то свитер и тонкие коричневые брюки, потемневшие от влаги. Картину дополняли полностью промокшие низкие серые кеды. У меня возникло острое желание содрать с себя плед и закутать Дарси, но я быстро его подавил. Я не мог ее впустить.

– Я знаю, – ответила она, посмотрев мне в глаза.

– Что ты знаешь?

– Что мне здесь быть нельзя. Я знаю, что мне нельзя сюда ходить, но я просто… – Она замолчала.

В ее голосе чувствовалось раздражение, но я не мог понять, кем она недовольна.

– Хорошо, – согласился я. – Мне, наверное, и впускать тебя нельзя.

Дарси от холода начала стучать зубами.

– Мама и сестра ссорятся. Мне просто надо было…

Она выглядела такой грустной и замерзшей, что я, уже выпив хорошую порцию бренди, решил нарушить правила, сделал шаг вперед, стащил с себя плед и закутал в него Дарси. Когда я соединил края пледа, она протянула руку, чтобы забрать их у меня, и наши глаза встретились. Я приобнял ее за плечи и впустил в дом.

Она присела на половичке, чтобы снять обувь и носки. Плед накрыл ее с головой, и в этот миг я заметил, что она накрасила ногти на ногах темно-синим лаком с блесточками. Я громко сглотнул. Было что-то очень интимное в ее голых ногах в моем доме.

– Так из-за чего они поссорились? – спросил я, когда Дарси закрыла дверь.

Сквозняк впустил в дом рой белых снежных хлопьев, которые медленно осели на моих носках, словно миниатюрные балерины.

Выпрямившись, Дарси пожала плечами, словно ей было все равно.

– Мама пытается завязать… Она разбила телевизор.

Я знал, что мать Дарси законченная алкоголичка, а сестру невозможно оторвать от экрана телевизора, поэтому неудивительно, что дело приняло подобный оборот.

Понимая, что потягивать бренди, пока Дарси рассказывает о своих невзгодах, несколько неприлично, я тихо поставил бутылку на стол у себя за спиной.

– Все в порядке, мистер Л., – быстро сказала Дарси, глядя на меня. – Вы меня не ждали.

– Да, не ждал, – нахмурился я. – Ты застала меня врасплох.

Она молчала, глядя на меня и дрожа под пледом. Я как-то растерялся, не ощущая в руке привычное горлышко бутылки. Молчание затянулось. Кому-то из нас следовало внести какое-нибудь конструктивное предложение. Я решил, что должен сделать это сам.

– Давай я как-нибудь помогу твоей маме, – предложил я.

– Да не надо, – ответила она спокойно.

– Надо, – мягко возразил я. – Я твой учитель. Я должен помочь.

– Ты уже помогаешь.

– Как? – Я не мог вспомнить ничего, кроме того что пускаю ее в дом по субботам после наступления темноты и стараюсь думать о ней только как о своей ученице.

– Ну, ты спокойный. И ты не бегаешь к Мак-Кензи, как мать Нелл.

Из-под пледа ее голос звучал глухо.

– Посиди со мной, – попросил я. – В этом месте под полом проходит труба с горячей водой. Ты согреешься.

Мы уселись на дырявый линолеум, прижавшись спинами к кухонным шкафчикам. Я обнял Дарси, и она положила голову мне на плечо. Я задумался, как что-то настолько неправильное может казаться таким естественным. Это меня почти разозлило. Словно кто-то придумывал правила, а люди, которые действительно были важны, не имели права голоса.

– Вчера вечером я думала об Италии, – пробормотала она. – Расскажи мне, на что она похожа.

Дарси дышала мне в шею, которая покрылась гусиной кожей, но не от холода. Я тогда понял, что Дарси превратилась в яркую падающую звезду на черном небе моего воображения, которой суждено было раствориться во тьме после Рождества, оставив после себя лишь светлый след.

Я посмотрел на ее макушку. Снежинки растаяли, оставив мокрые следы на ее волосах. Я решил рассказать ей все, что знаю об Италии. А знал я, что семья моей бабушки живет в Тоскане. Они занимаются торговлей алебастром и владеют раскинувшимся на холмах поместьем, заполненным оливковыми деревьями и солнечным светом. По всей видимости, на алебастре можно делать хорошие деньги, если заниматься этим с умом. Из того, что я слышал, дяди и кузены отца поступали именно так, и теперь они обедали al fresco, ели gelato и пили chianti ^[12]. Почему мой отец решил после университета остаться в Англии, а не поехать в Италию, было загадкой. Я полагал, что был бы намного вежливее и умнее, если бы жил в Тоскане и зарабатывал на алебастре.

Если бы я рассказал все это Дарси, мой рассказ очень сильно напоминал бы сказку на ночь. Поэтому я только пробормотал: