Брачная игра - Элисон Уэйр Страница 38

– Увы, Бесс. Я боюсь, оно никогда не закончится, – вздохнул Роберт. – Пока не найдут убийцу Эми, меня и дальше будут подозревать в убийстве. Сегодня я шел по дворцу и ловил на себе настороженные взгляды придворных. Они перешептывались, едва прикрывая руками рты.

Елизавета похолодела. Она знала: так оно и есть. Роберт ничего не преувеличил. Не далее как сегодня утром Тайный совет получил письмо от священника-пуританина. Тот настоятельно просил провести тщательное расследование и выявить правду, поскольку в тех местах, где он служит, люди продолжают обсуждать смерть леди Дадли и не верят в версию о несчастном случае. Священник не был одинок. Придворные брали на себя роль судей и открыто утверждали, что лорд Дадли убил свою жену.

Елизавета высвободилась из объятий Роберта. Больше всего она боялась, что ее сочтут пособницей, которая видела в Эми соперницу. Случись такое, она потеряет любовь подданных – самый драгоценный камень в ее короне, как любила повторять Елизавета. Бывало, короли теряли власть и из-за менее серьезных причин. И без смерти Эми далеко не всем нравилось, что Англией правит женщина, да еще не торопящаяся выходить замуж. Как никогда раньше, Елизавета сознавала шаткость своего положения. Ее отношения с Робертом вполне могли стоить ей короны.

Однако Роберт считал иначе.

– Бесс, выходи за меня замуж, – прежним, настойчивым тоном произнес он. – Объяви всему миру, что ты веришь в мою невиновность!

– И рискнуть короной? – в отчаянии воскликнула Елизавета. – Если ты думаешь, что наш брак положит конец всем слухам и сплетням, тогда ты… глупее, чем мне казалось. Робин, да они вспыхнут с новой силой! Уже сейчас повсюду говорят, что ты убил свою жену, чтобы заполучить меня.

– Мы могли бы выждать столько, сколько требуют приличия.

– Уверяю тебя, это ничего не изменит.

– Тогда какое будущее у нас с тобой?

– А какое будущее может быть у нас с тобой? – взорвалась Елизавета, по-настоящему рассерженная упорством Роберта. – Сколько раз я говорила тебе, что не желаю выходить замуж? У меня не было намерений тебя подразнить. Когда ты поверишь, что мне действительно не нужен муж?

Роберт схватил ее и крепко прижал к себе:

– В тебе говорят твои женские страхи, и только. Думаешь, я не в состоянии помочь тебе справиться с ними?

Елизавета снова вырвалась из его объятий:

– Робин, думаешь, я бы не справилась с ними, если бы могла? Или ты думаешь, мне радостно жить с этими ужасами?

– По-моему, ты до сих пор не отваживалась встретиться с ними лицом к лицу. А другого способа одолеть их нет. Только тогда они утратят свою силу над тобой и перестанут тебя пугать.

– Ах, Робин, ты становишься философом. Но ты думаешь только об одной трудности. У меня есть и другие, препятствующие браку с тобой. Я не беру в расчет недавние события.

– Причины, причины! Ты вся состоишь из причин! – не выдержал он. – Признайся, что тебе нравится играть людьми. В том числе и мной. Тебе хочется, чтобы мужчины лебезили перед тобой, сражаясь за твою руку. Это тешит твое тщеславие. Ты думаешь: «Вон их сколько, и все они мечтают обо мне».

– Да как ты смеешь? – взвилась Елизавета.

– Смею, потому что ты позволила мне надеяться на большее! – в тон ей ответил Роберт. – Бесс, я мужчина, у которого есть мужские потребности. Сколько еще прикажешь играть в твои игры? А ты не задумывалась, что они вредно сказываются на моем здоровье? Я хочу тебя, и ты будешь моей!

– Ты слишком много себе позволяешь!

– Как лорд-адмирал Сеймур? – парировал Роберт.

Елизавета покраснела, и не только от злости. От стыда.

– Не ожидала услышать от тебя столь грязные слова, – прошипела она и отвернулась.

Опомнившись, Роберт схватил ее за руку:

– Прости, Бесс. Мне очень неловко. Но и невыносимо думать, что ему ты отдалась, а мне не хочешь.

Елизавета вдруг почувствовала, как ожили давние страхи. Казалось, они ждали своего часа и теперь были готовы ее поглотить.

– Тогда я была очень молода и неопытна. Я не была королевой и не думала о защите репутации. Робин, если я потеряю уважение двора, уважение народа, враги не замедлят ударить по мне. Я не боюсь беременности, хотя это могло бы кончиться моей смертью. Я боюсь скандала, который окажется гораздо хуже смерти. Он разрушит все, к чему я так долго шла.

– Так выходи за меня!

– Ты чем слушал? – разъярилась Елизавета. – Неужели вокруг меня сплошные глупцы? Повторяю: я… не… хочу… выходить… замуж!

– Тогда дальше спи одна, – ответил не менее разъяренный Роберт и повернулся, собираясь уйти.

Елизавета потеряла самообладание. Роберт ее опередил. В их разговоре, быстро перешедшем в ссору, она собиралась лишить Роберта доступа к ее постели. Но он первым ее отверг! Боже, как это невыносимо!

– И буду! – крикнула она.

Но когда за ним шумно захлопнулась дверь, она дала волю слезам и долго не могла успокоиться.

Это заседание Тайного совета Елизавета не могла пропустить. Она знала, что отвратительно выглядит. Впалые щеки, круги под глазами. Ничего удивительного – последние недели она почти не спала. Она предвидела подобное развитие событий, однако реальность оказалась страшнее. По всему королевству разгневанные священники заявляли со своих кафедр, что смерть леди Дадли пагубно отразилась на репутации королевы, а потому необходимо призвать виновного к ответу. Скандал все-таки разразился и стал достоянием европейских стран. Историю смерти леди Дадли теперь жевали и пережевывали не только при дворах. Об этом сплетничали в питейных заведениях и в лачугах бедноты. Самым отвратительным было то, что большинство считало Елизавету сообщницей лорда Дадли, заинтересованной в убийстве его жены. Даже Джону Эшли – мужу Кэт – запретили появляться при дворе из-за слишком откровенных речей о лорде Дадли. Разумеется, не осталась в стороне и Мария Стюарт. Она язвительно заметила, что королеве Англии нужно поскорее выйти замуж за своего «лошадника» и освободить трон для Марии. Даже Сесил покраснел, когда зачитывал это донесение Елизавете.

И опять он был необыкновенно заботлив, но при этом помнил о своих обязанностях.

– Наши союзники-протестанты в других странах буквально огорошены слухами, – сказал он Елизавете. – Им представляется, что вы безудержно несетесь в пропасть.

Слова Сесила встревожили королеву, равно как и ледяное выражение на лице епископа де Квадры. Испанец наверняка считал ее виновной. А как же иначе? В его глазах она была еретичкой, способной на что угодно.

Роберт приходил просить прощения. Вид у него был как у побитого пса. Елизавета великодушно простила, но забыть его слов не могла. И все равно ей хотелось, чтобы Роберт был рядом. До сих пор при одном его появлении у Елизаветы перехватывало дыхание. Он был для нее материей жизни. Елизавета не мыслила жизни без Роберта, как не мыслила себя без веры в Бога. Днем она позволяла Роберту находиться подле себя, однако ночи проводила одна. Тяжелые ночи, когда долго ворочалась с боку на бок, а сон больше напоминал дрему. Елизавета пыталась читать, но и книги не уберегали от желания подойти и постучаться в заветную дверь. И все же разум одерживал верх. Елизавета опасалась нового скандала. Достаточно того, что и нынешний не утихал.