Королева ночи - Эванджелина Коллинз Страница 38

— Доброе утро, Роуз, — проговорила Рубикон, не обращая внимания на присутствие Тимоти.

Ее грубо накрашенные губы изогнулись в улыбке, что не могло не удивить Роуз, пока она бормотала ответное приветствие. Мадам никогда не выглядела такой счастливой, если кругом не было клиентов. Без сомнения, ее впечатлил тот неожиданный доход, который Роуз принесла заведению. Зная мадам не один год, Роуз понимала; что она жесткая и вздорная, но справедливая. По крайней мере к ней. Не было никого, кого бы она называла другом. Зато Рубикон не сомневалась по поводу своих служащих. Дом был знаменит качеством продаваемого товара. Слава Богу, никто не нанес ни малейшего урона его репутации. Роуз прекрасно понимала, что пока ее клиенты уходят с улыбкой и желанием вернуться, она будет у мадам на хорошем счету. И сама будет всегда благодарна мадам за свободу в своем расписании и за безопасность, обретенную под этой крышей.

— Моя дорогая, вы превзошли саму себя. У вас появился настоящий обожатель. Как вам удалось заполучить его?

Конечно же, Рубикон имела в виду половину астрономической суммы, которую Джеймс принес в это утро. Не пускаясь в откровенные признания, Роуз чуть пожала плечами, словно эта задача не требовала никаких усилий. Которых, собственно, и не было. Джеймс повышал сумму, пока цифра не достигла той величины, которая представляла слишком большой соблазн. И мадам, конечно, не нужно знать, что Джеймс продолжал повышать сумму, пока она не согласилась. Хотя как было бы прекрасно, если бы она когда-нибудь могла провести время с ним без участия денег.

Несбыточная мечта. Этот день никогда не настанет, даже если она покинет этот дом и больше никогда не вернется. Не найдется ни одного порядочного мужчины, который захотел бы связать себя с использованным товаром.

— Как я полагаю, он сказал правду, что вы согласились составить ему компанию на следующую неделю? — В ответ на кивок Роуз Рубикон продолжила: — Если бы я знала раньше, что вы открыты к таким экспериментам, я давно устроила бы это для вас.

— Не думаю, что это войдет в привычку. Я вполне довольна нашим теперешним соглашением.

Не желая вдаваться в дальнейшие объяснения, Роуз щелкнула пальцами, призывая модистку продолжить работу. Склонив рыжеволосую голову, модистка стояла на коленях и выравнивала подол бледно-голубого дорожного костюма. Если бы Роуз сказала Рубикон, что согласилась только из-за денег, тогда мадам сделала бы все возможное, чтобы уговорить и других джентльменов выложить соответствующую сумму, что лишило бы Роуз права отказываться от подобных предложений. Если бы она призналась, что все дело в самом Джеймсе, то повела бы себя как дура. Шлюха знает назубок: позволить себе влюбиться в клиента — последнее дело, и Роуз боялась, что она перешла эту грань в прошлую ночь.

— Не могу ли я попросить вас положить пакет на комод? Я, как вы сами изволите видеть, пока не в состоянии.

— Конечно, моя дорогая.

Рубикон быстро исчезла в спальне, затем появилась, пожелала ей приятного отдыха и удалилась, чтобы вернуться к своим привычным заботам. Визит продолжался не больше, чем несколько минут, и именно так, как хотела Роуз.

— Ну вот, дело сделано, — сказала модистка. — Это последнее… Несколько часов, и мы закончим.

— Тимоти, у тебя есть какие-то планы на день? — спросила Роуз, снимая платье.

— Нет, — ответил он.

— Чудесно, Пока я буду одеваться, захвати свое пальто. Мне нужно, чтобы ты помог мне кое в чем в городе, прежде чем я уеду.

Сначала притоны, потом Дэш. Серьезный разговор, который она думала, необходим. Джеймс сумел за считанные часы решить целый круг проблем, но не должен решать еще одну, да и не следует обращаться к нему с этим. He он несет ответственность за Дэша, а она. И она не может уехать из города, в последний раз не попытавшись убедить его завязать с опасным увлечением.

Постучав в дверь кабинета брата, Ребекка, не ожидая ответа, повернула ручку. Она знала, что Джеймс ждет ее. Слуга передал ей, что он хочет поговорить с ней, чему она крайне удивилась. Не из-за самой просьбы, а из-за часа, когда она была передана. Уже начало дня, а Джеймс все еще дома? Ребекка была уверена, что брат ушел в свой офис сразу после завтрака. Джеймс был предан работе до мозга костей, как и их отец.

Толстый обюссонский ковер заглушал её шаги, пока она шла через кабинет. Панели красного дерева, до половины закрывавшие стены, и темно-зеленая обивка кресла говорили о том, что этот кабинет принадлежит мужчине. Мебель здесь была настолько основательная, что даже высокая фигура Джеймса позади дубового стола, разбиравшего бумаги и засовывавшего их в кожаный саквояж, терялась в этом окружении.

— Доброе утро, — быстро сказал он, поднимая глаза. — Я хотел предупредить тебя, что на неделю уезжаю из города. Короткая поездка за город. — Джеймс потянулся к ящику и вытащил кипу бумаг. — Сомневаюсь, что ты заметишь мое отсутствие в связи с наступлением нового сезона. Но время от времени вспоминай, что у тебя есть брат. Я подумал, лучше сказать тебе о моем отъезде, чтобы ты не искала меня в доме следующую неделю.

— Джеймс! — шутливо насупилась Ребекка. — Ты меня обижаешь! Разве я могу забыть о тебе?

— Конечно, нет. Я ведь твой дорогой брат. — Он рассмеялся, закрывая ящик. — Какие планы на сегодня?

— Амелия говорила, что хорошо бы посетить Бонд-стрит…

— Если тебе что-то приглянется, просто…

— …пришлю тебе счет. Спасибо, я знаю.

Господи… он, кажется, счастлив. Действительно счастлив. Ребекка давно не видела, чтобы брат так улыбался, так нежно и без тени беспокойства. Нет, нельзя сказать, что Джеймс отличался меланхолией. Он скорее был серьезным, очень ответственным, и это еще больше обострилось со дня женитьбы. Ребекка чуть-чуть склонила голову набок, изучая его, пока он проверял содержимое кожаного саквояжа. На его щетках появился румянец, и это не было следствием быстрых движений. Брат выглядел рассеянным, словно его мысли были где-то далеко. И видимо, именно это вызывало улыбку на его губах.

Ребекка уже видела эту улыбку. В тот день в парке, когда он познакомил ее с той красивой женщиной. Брюнетка с поразительными светло-голубыми глазами, которые она не сводила с ее брата.

— Мисс Роуз тоже покидает город? — спросила Ребекка так небрежно, как только могла, как раз когда он потянулся к серебряному чернильному прибору и перу.

Перо со стуком упало на пол.

Ребекка подняла его и протянула ему.

— Ты берешь ее с собой в Хани-Хаус, да?

Джеймс смотрел на нее, широко открыв глаза. Можно было подумать, что ему двенадцать и она застала его в тот момент, когда он украл кусок торта на кухне. Джеймс взял перо и засунул его в боковой карман саквояжа.

— Прости, Ребекка, но это не твое дело.

Значит, ее предположение верно. Хани-Хаус значил очень много для Джеймса. Во время летних каникул они часто отдыхали там. Идиллия солнечных дней наполняла их долгие прогулки по окрестностям. В Хани-Хаусе он снова становился мальчишкой, который ничего не хотел так, как провести день со своей младшей сестрой. Должно быть, мисс Роуз очень много значит для брата, если он везет ее туда.