НеВозможно - Даниэла Стил Страница 38

В феврале и марте Саша летала в Нью-Йорк. Татьяна была ввосторге от новой работы. В галерее дела шли успешно. Саша планировала в апреленавестить Ксавье в Лондоне и уже начала внутренне готовиться к поездке, зная,что Лайам будет где-то поблизости. Она молилась, чтобы где-нибудь с ним нестолкнуться, и в то же время боялась показать сыну, что избегает его приятеля.

Незадолго до поездки Эжени сообщила Саше, что от Лайамапришло письмо по электронной почте. Он закончил несколько новых полотен ипросил Сашу приехать взглянуть. Лайам предлагал прислать диапозитивы, ноодновременно выражал желание, чтобы Саша, как руководитель галереи, посмотрелана сами картины. Из письма следовало, что Лайам считает их своими лучшимиработами.

– Ах да, – спохватилась Эжени в конце своегодоклада, – еще он желает тебе всего наилучшего и надеется, что у тебя всев порядке.

У Саши и в самом деле все было в порядке. Теперь, когдапосле их расставания прошло уже больше двух месяцев, она чувствовала себянамного лучше, но до конца обида все же не прошла. «Всего наилучшего». Сашауспела вкусить благодаря ему и наилучшего, и наихудшего. Она успела полюбитьего, но Лайам одной выходкой ее остудил. Он повел себя как взбалмошный,капризный ребенок. Саша была сыта по горло этими самонадеянными художниками,которые уже далеко не юнцы, а все ведут себя под стать подросткам. В еепредставлении, в тридцать девять лет уже давно пора стать взрослым. При всемпри том в душе не утихала обида, что Лайам так и не удосужился ей позвонить. Асамой не позволяла гордость.

Она сказала Эжени, что вечером идет на званый ужин, и опятьвспомнила о той ссоре из-за такого вот приема. Назавтра ей предстояло лететь вЛондон к сыну. Как поступить с Лайамом и его новыми работами, Саша пока нерешила. Она, конечно, взялась представлять его интересы, но никакой спешки сновой встречей нет. Он поставил ее в весьма неловкое положение, а по сути дела– их обоих теперь. Саша была рада, что не ввела Лайама в свой круг. А то каждыйраз ей бы пришлось краснеть, объясняясь по поводу его отсутствия. Да, она всесделала правильно!

Прием, на который она собиралась, устраивал посол США воФранции. Она знала, что приглашены несколько крупных художников и владельцевгалерей, один находящийся в Париже американский писатель, а еще она слышала,что будет кто-то из голливудских звезд. Публика ожидалась разношерстная, анастроение у Саши было из рук вон. По причинам, известным лишь ей и Лайаму, впоследние два месяца она частенько бывала раздражительна, хотя в последнеевремя приступы хандры случались все реже.

На прием Саша явилась в черном гипюровом платье и новых,очень элегантных туфлях. Волосы, как всегда, она собрала в пучок. Она сама непонимала, почему так тщательно приводит себя в порядок. «Простозахотелось», – говорила она себе. На прием она ехала одна, да ей никто ине был нужен. Особенно теперь, когда начался и так бесславно закончился ихмолниеносный роман с Лайамом. Саша только-только начала по кусочкам собиратьсебя после обрушившейся на нее страсти. Саша успешно убеждала себя в том, чтоиного развития отношений с Лайамом и быть не могло. Хотя в глубине души… Нет,впрочем, все к лучшему. Жить с таким человеком – врагу не пожелаешь. Теперь онауже не удивлялась, что от него ушла жена да еще и детей забрала. Двадцать летжить с таким мужем – это кошмар!

Входя в резиденцию посла, Саша приказала себе не думать оЛайаме. Все приглашенные были ей знакомы за исключением одной рок-звезды и двухактеров. В каком-то смысле и Париж был тесен. Как и весь мир.

За столом Сашино место оказалось рядом с одним из актеров,но тот едва перебросился с нею несколькими словами. Его больше интересоваласоседка справа, жена голливудского продюсера. Он делал все, чтобы ее очаровать,и Саше волей-неволей пришлось обратить свой взор на соседа слева. Лицо егопоказалось ей знакомым, она напрягла память и вспомнила, откуда его знает.Когда-то он считался на Уолл-стрит финансовым гением, но отошел от дел.Когда-то на одной вечеринке в Саутгемптоне Артур их познакомил. Кажется, егозвали Филип Хеншоу. Самое удивительное, что и он ее вспомнил.

– Лет десять, наверное, прошло, не меньше, –изумилась Саша. Он был приблизительно ровесник с Артуром – то есть ему где-топод шестьдесят. А Артура уже полтора года как нет, подумала Саша.

– Должен сознаться, вы тогда произвели на менянеизгладимое впечатление. Я ведь несколько раз наведывался в вашугалерею. – Он улыбнулся, и она отметила про себя, что он из тех мужчин,кто старится благородно. Саша не помнила, женат ли он, в разводе или вдовец, ктому же за это время он мог жениться вторично.

– В Нью-Йорке? – уточнила она. Разговаривать с нимбыло приятно, особенно по сравнению с соседом справа, который ее непростительноигнорировал.

– Нет, здесь, в Париже, – ответил он. – Ятеперь здесь живу. – Сашу удивили его слова, она не понимала, что привелоего в Париж. Он рано вышел на пенсию – как собирался и Артур. – У меня обедочки вышли замуж за французов и переехали сюда. Когда жена умерла, я решилотдохнуть от Нью-Йорка. Я тут уже пять лет. Мне нравится. – Саша заметила,что Филип немного растягивает слова, как южанин, он сказал ей, что родом изЛуизианы. Они с американским послом учились вместе в Вирджинском университете.А жена посла была уроженка Джорджии. Филип рассказал, что у него дом в Провансеи квартира в Лондоне. И там, и там он бывает не реже раза в месяц.

– А я как раз завтра лечу в Лондон, надо повидать сынаи кое-кого из художников, чьи интересы я представляю, – улыбнулась Саша.

– Я тоже. То есть – тоже лечу в Лондон. Удивительноесовпадение! – он. Разговор перешел на другие темы. Филип выразил ейсоболезнование в связи со смертью Артура. – Тяжело остаться одной в такомвозрасте, особенно когда столько лет жили душа в душу. Я хорошо помню, Артуробожал вас.

Саша была тронута до глубины души.

– Поэтому я и переехала жить в Париж. После смертиАртура оставаться в Нью-Йорке стало невыносимо, – призналась она.

– А ваш дом в Саутгемптоне еще существует? –поинтересовался он. Вот это память!

Саша со вздохом кивнула:

– Я там больше не бываю. Без Артура мне трудно тамнаходиться.

Они еще немного поговорили, вспомнили общих знакомых. Этотразговор согрел ее сердце воспоминаниями о муже. И, к радости Саши, отвлек отмыслей о Лайаме. В последние два месяца они преследовали ее постоянно. Сашазлилась на себя, но ничего не могла с собой поделать. Вот и сегодня,отправляясь на прием, Саша дала себе слово не думать о Лайаме, но снова и сновапыталась представить себе, как выглядел бы Лайам за этим столом, как повел бысебя. Нет, без него ее жизнь течет спокойно и упорядоченно. Саша не былаопустошена, как после смерти Артура. Разочарована и опечалена – да, но теперь,мало-помалу, в ней пробуждалось философское отношение к происшедшему.

По окончании приема Филип Хеншоу удивил ее, предложивпоужинать вместе в Лондоне. У Саши тут же мелькнула мысль, что можно будетпопытаться продать ему что-то из картин для его двух домов.