Королева Таврики - Александра Девиль Страница 37

Телохранитель тотчас кинулся выполнять приказ своего господина, но, прежде чем он дотянулся до Марины, девушка, отчаянно завизжав, успела набросить ему на голову занавеску. Тех двух мгновений, что он выпутывался из ткани, хватило, чтобы Донато достал его своим мечом. От полученной раны генуэзец скорчился, выронив кинжал, который Марина тут же подняла.

— Хватай девку, трус! — приказал раненому Заноби, одновременно толкая ногой спящего Ванино: — Вставай, бездельник!

Зажав левой рукой рану на правом боку, генуэзец, словно в беспамятстве, с безумными глазами двинулся на Марину. Когда его правая рука уже коснулась ее плеча, девушка, вскрикнув, наугад взмахнула кинжалом прямо перед собой. Удар пришелся по горлу противника, и он с хриплым стоном упал к ногам Марины, забрызгав своей кровью ее платье. Девушка застыла от ужаса, от сознания, что невольно оказалась убийцей, а ее побелевшие пальцы продолжали судорожно сжимать рукоять кинжала.

Заноби, увидев, что оказался один на один с противником, отступил назад, споткнулся о скамью, упал на пол рядом со спящим Ванино и тут же заслонился его телом от меча Донато. Удар, предназначенный хозяину, пришелся в грудь слуги.

Мгновенной заминки оказалось достаточно, чтобы Заноби, сбив мечом светильник, погасил его и, пользуясь наступившей темнотой, выбежал из дома.

— Дьявол!.. Он не должен уйти живым!.. — пробормотал Донато, бросаясь вслед за генуэзцем.

— Не оставляйте меня здесь одну!.. — вскрикнула Марина.

— Не бойтесь, я сейчас вернусь! — Донато, пошарив рукой возле двери, нащупал свой арбалет.

Он выбежал во двор, где Заноби, отвязав своего коня, уже вскочил в седло. Донато прицелился, но в слабом свете луны сделать это было непросто. Стрела вылетела в тот момент, когда генуэзец, пришпорив коня, помчался прочь со двора. В его прерывистом, хриплом голосе прозвучала угроза:

— Я запомнил тебя, висельник, и расправлюсь с тобой!

Римлянин понял, что промахнулся, и хотел выстрелить еще раз, но в этот миг луна скрылась за облаком и темнота ночи стала непроглядной.

Повернув к дому, Донато почти столкнулся у двери с Мариной, которая кинулась во двор вслед за ним.

— Мне страшно… там кровь, трупы… — она задрожала, стиснув руки на груди. — На мне кровь… я убила одного из них…

— Не бойтесь и не корите себя: вы убили, защищаясь. — Донато взял ее за плечи. — Пойдемте в дом, вам надо успокоиться и выпить вина для бодрости.

— Нет, вначале зажгите светильник, там темно. Я боюсь наткнуться на чей-нибудь труп, — сдавленным голосом пробормотала Марина.

Донато выполнил ее просьбу, и скоро в окне дома засветился огонек. А где-то рядом, со стороны двора, послышались осторожные шаги. Девушка тотчас кинулась в дом и, задыхаясь, воскликнула:

— Там кто-то есть, кто-то подбирается к дому!..

Донато, заслонив собой Марину, шагнул к двери и резким движением распахнул ее. На пороге стоял Симоне.

— Слава Богу, это вы, синьор, — сказал Донато, отводя назад руку, в которой сжимал меч.

Увидев три трупа на окровавленном полу, отшельник ужаснулся:

— Что за бойня здесь произошла?..

— Негодяи напали на эту девушку, — пояснил Донато. — Хотели похитить ее и продать татарам.

Марина вышла из тени на свет, и Симоне, разглядев ее лицо, спросил:

— Кто вы, синьорина, и как здесь оказались?

— Меня зовут Марина, я падчерица покойного Андроника Таги из Кафы, из квартала Айоц-Берд. Вы, может быть, ничего не знаете о нашей семье, но нас хорошо знает аптекарь Эрмирио, которому вы иногда поставляете травы. И ваши сыновья Томазо и Бартоло немного знакомы со мной.

— Падчерица Андроника Таги? — переспросил Симоне. — Это армянский купец, женатый на славянке?

— Да, и я ее дочь, Марина Северская, — подтвердила девушка. — А здесь я оказалась потому, что попала в беду… По дороге из монастыря на наш отряд налетели татары, но мне удалось от них скрыться, потом я добралась до вашего дома, и вот здесь эти бандиты чуть не схватили меня… — взглянув в сторону окровавленных тел, Марина невольно вздрогнула и запнулась.

Донато тут же пришел ей на помощь, завершив ее рассказ:

— Синьорина проявила мужество и находчивость: она сказала им, что побывала в волшебном месте, где ей явилась богиня, обещавшая охранять ее от насильников. Заноби поверил, что каждый, кто возьмет эту девушку силой, погибнет, и решил продать ее тому самому бею, от которого хочет избавиться.

— Моя участь могла бы оказаться очень страшной, если бы в доме не появился мессер Донато, — сказала Марина.

— Я не хотел кровопролития, — пояснил римлянин, — но их было четверо, а я один, и мне бы не удалось с ними договориться по-хорошему. К тому же я видел, что Заноби скор на расправу — своего слугу, уличенного в воровстве, убил сразу, на месте. И потому мне оставалось только упредить разбойников, напав на них неожиданно.

— Наверное, я был не прав, что оставил этих бандитов в своем доме, — пробормотал Симоне. — После того как мы расстались с тобой, Донато, у меня появилось предчувствие беды, я повернул обратно и оказался возле дома в тот момент, когда Заноби уже мчался верхом и выкрикивал угрозы.

— Я выстрелил в него, но промахнулся в темноте, — с досадой сказал римлянин. — Этот негодяй не должен был остаться в живых.

— Да, не должен был, — согласился Симоне. — Теперь он вдвойне опасен, потому что озлоблен против тебя. И против этой девушки тоже. Не хочу вас пугать, но отныне вам надо быть очень осторожными. Такие мстительные бандиты, как Заноби, не прощают своих поражений. — Он повернулся к Марине: — А вы, дитя, и вправду побывали в местах силы или выдумали, чтобы обмануть генуэзцев? Как вы догадались, что Заноби — весьма суеверный бандит?

— Меня словно свыше осенило сказать то, что сказала. Но в моем рассказе все правда, кроме одного: девушка с чашей ничего не говорила о том, что я… что близость со мной может убить насильника.

Симоне повернулся к Донато:

— Если Заноби этому поверил, то постарается похитить Марину и через каких-нибудь работорговцев продать бею.

— Что?.. — растерялась девушка. — Похитить меня? Да мы ведь живем в Кафе, а не в диком лесу. Есть закон, Устав…

— До Кафы вам с Донато еще надо добраться, — вздохнул Симоне. — Боюсь, что разбойник может напасть по дороге, исподтишка. В окрестностях ему будет нетрудно набрать себе в помощники всякого отребья. Да и охотник за людьми Хаким околачивается где-то недалеко. Meo voto [27]вам нужно возвращаться в город поскорее, пока Заноби еще не успел опомниться.

— Уезжать сейчас, среди ночи? — невольно поежилась Марина.

— Иного выхода нет, — развел руками отшельник и обратился к Донато: — Только прежде помоги мне вытащить эти трупы на дорогу. Пусть люди думают, что разбойники чего-то не поделили между собой и перерезали друг друга. Потом натаскаем воды из колодца и смоем кровь, чтобы моя хижина не была похожа на скотобойню.