Египтянин. Путь воина - Жюльетт Сапфо Страница 37

– Бежать? – изумился Жрец, когда Ренси рассказал ему о своём уговоре с Кочевником. – Бедняга, да ты едва встал на ноги! Нет, о побеге и речи быть не может. Тебя и умирающего стерёг целый отряд стражей. Теперь же ты у Хети под самым пристальным наблюдением. Нет, это глупая и опасная затея. Разве ты знаешь, какой он человек, этот Кочевник? Можешь ли ты быть уверен, что он не бросит тебя на произвол судьбы, когда окажется среди своих сородичей? Без него ты погибнешь в пустыне…

Ассириец покачал головой и, обречённо вздохнув, прибавил:

– Когда боги пожелают, они укажут нам путь к спасению. И если наступит час отправиться в путь, уверен, они пошлют какой-то знак. Если же они безучастны к нашей судьбе, стоит ли тогда куда-то стремиться? Всё равно будет так, как захотят боги…

– Жить и умирать так, как угодно богам… Пусть так. Но я хочу жить и умирать свободным.

Едва Ренси произнёс эти слова, как позади раздался голос Памеджаи:

– Я с тобой заодно, Египтянин.

В следующую минуту следом за кушитом из темноты вынырнул Малыш Бес. Оказалось, они оба с самого начала тайком подслушивали разговор Ренси и ассирийца.

– Только давай-ка будем говорить не о том, как умереть, а о том, как нам всем сбежать от этого каменного чудовища, – продолжил Памеджаи и поднял вверх обе руки, как бы охватывая ими нависшую над головами каторжан каменоломню. – Расскажи нам подробнее, что именно тебе обещал Кочевник? Поможет ли он нам выбраться из пустыни живыми и невредимыми? Я спрашиваю об этом не только потому, что боюсь погибнуть от голода и жажды, но также из страха быть съеденным соплеменниками Кочевника. Я слышал, в пустыне есть дикари, которые не брезгуют человечинкой.

– Переубеждать и успокаивать тебя не буду, – начал отвечать Ренси приглушённым голосом, – так как в пустыне всё возможно. Что до обещаний Кочевника, о которых ты спрашивал, то их не было. Кочевник ничего не обещал, кроме возможности побега. Его родичи придут за ним. Тем же, кто хочет любым способом покинуть Красную Гору, предоставится лишь удобный случай воспользоваться обстоятельствами.

Выслушав Ренси, Памеджаи поддержал его одобрительными словами, зато на лице карлика промелькнула ухмылка.

– Мудро ты, братец, со своим новым дружком придумал, – фыркнул он, выделив особой интонацией слово «братец». – На самом деле, твоя затея очень сомнительна. Ты предлагаешь нам бежать сейчас, а это всё равно, что броситься в пасть гиене. И склонен поступить так потому лишь, что подельники Кочевника помогут нам выбраться отсюда. Но, может быть, они давным-давно забыли о нём, а он пользуется этой выдумкой, как приманкой на крючке, чтобы выслужиться перед Хети. Чую я, сдаст он нас как самых злостных нарушителей лелеемого начальником каменоломни порядка – в обмен на какие-нибудь привилегии в виде куска вяленой баранины или отлынивания от работы…

Ренси хотел сказать, что никого ни к чему не принуждает и что каждый волен выбирать свой путь, но тут раздался гортанный окрик Аббала, к которому присоединились грубые голоса других надсмотрщиков. Каторжанам приказывали разойтись по своим клетушкам.

Ренси прилёг на циновке, чувствуя, как налившееся свинцовой тяжестью уставшее за день тело нуждается в отдыхе. Однако он не смог бы, даже если б позволил себе хоть немного расслабиться, заснуть этой ночью.

Как тихо вокруг, – подумалось Ренси, – кто знает, может, ещё до рассвета в этом безмолвии мы услышим голоса богов, которые пошлют нам знак, что час пришёл…

Сквозь обтёсанные колья, которые служили решёткой в двери, он смотрел на звёзды так пристально, точно пытался найти там, в небесной книге судеб, ответ на своё будущее. Помогут ли ему боги выбраться из неволи? Куда ведёт его путь? Суждено ли ему снова увидеться с Мерет, а, если да, то будут ли они вместе до самого конца? Ведь без неё, без её любви он не видел в своей жизни счастья…

Задумавшись так, Ренси не сразу смог понять, показалось ему или он вправду услышал крик, который донёсся с той стороны, где в ночном карауле стояли часовые. Вскочив на ноги, Ренси вцепился в колья и вгляделся в даль. Небо над зубцами скал уже начало сереть, и теперь можно было увидеть, как у подножия горы то и дело мелькали какие-то силуэты.

Лоб Ренси мгновенно покрылся испариной, бешено застучало сердце. Нет, он не обманулся: во владения Красной Горы проникли чужие, и они убили стражников. Взяли их, как и обещал Кочевник, точно птенцов из гнезда.

Убрав всех часовых, жители пустыни бесшумно, как тени, разбежались по каменоломне в поисках своего соплеменника. Но вот громоподобный приказ: «На нас напали! Все к бою!» нарушил предрассветное безмолвие.

Ренси узнал голос старшего офицера стражи, правой руки Хети в наведении порядков на территории каменоломни, и тревожная дрожь охватила его. Нет, Ренси не трусил в предвкушении схватки со своими надзирателями и мучителями. Напротив, он был готов сражаться с любым из них пусть даже голыми руками. Но его тревожила мысль о том, успеет ли Кочевник добраться до него прежде, чем перевес сил окажется на стороне Хети и его людей.

Грозное улюлюкание кочевников было ответом на призыв помощника Хети и сигналом к новой атаке.

Что-то вопя, размахивая руками, заметались между каменными глыбами надсмотрщики. Одни из них как будто пытались бежать прочь, другие готовились оказать сопротивление нападавшим.

Ренси, оставшись без наблюдения, принялся изо всех сил расшатывать толстые колья решётки. Но они почему-то никак не поддавались. И тут перед ним неожиданно, словно из-под земли, выросла фигура Памеджаи.