Ты - моя тайна - Кэтрин Стоун Страница 36

Письмо было на пяти страницах, исписанных изящным почерком Джулии. Обычная болтовня перемежалась серьезными попытками объяснить свое решение и слезливыми просьбами понять, пусть и не сразу, чем оно вызвано.

Если Джейк и слышал стук в дверь, то вряд ли его осознал. Голова его была как в тумане, он не помнил себя от гнева и возмущения. Он негодовал, вспоминая факты, которые никак не вязались с содержанием письма: Рождество, великолепно проведенное в Монте-Карло пять месяцев назад; твердое желание Джулии избежать обстоятельств и сложностей брака; их планы провести вместе лето. Зато теперь стали вполне объяснимыми горькие слезы Джулии, когда они расставались в декабре…

Они провели восемь дней на вилле Джулии, в экзотическом убежище, наполовину скрытом под пестрой мантией бугенвиллей и глициний. До самого горизонта сверкала на солнце синева Средиземного моря.

Джейк и Джулия занимались любовью, неторопливо и спокойно беседовали, читали, легко и естественно поддавшись тому образу жизни, какой вели прошлым летом в Арлингтоне.

На Рождество многие покинули Монте-Карло, чтобы провести его со своими близкими. Вместо них княжество Монако гостеприимно встречало тех, кто мог провести Рождество в любом уголке мира, но предпочел Монте-Карло. Эти люди хотели провести праздники со своими друзьями, птицами того же, что и они, полета — богатыми, сильными и знаменитыми.

Джулия настояла — это был вопрос этикета, — чтобы они с Джейком присутствовали на знаменитом торжественном балу в казино, приеме для сливок общества, где гостей встречали князь и княгиня Гримальди. Джулия была знакома с большинством приглашенных — членов королевских семейств, главами государств и просто сказочными богачами. Они знали Джулию. Их явно заинтересовал ее красивый молодой спутник.

За исключением этого бала и короткой поездки по Монте-Карло (Джейк был здесь впервые), они не покидали виллу. Они не обсуждали предложение Джейка о браке или отказ полученный им от Джулии; они вообще избегали тем, которые нарушили бы идиллию, омрачили их счастье снова быть вместе.

Джейка удивило настойчивое намерение Джулии одной поехать на Новый год в Париж, удивило, но не обеспокоило. Это, без сомнения, опять было связано с этикетом, Джулия, вероятно, дала какое-то обещание, когда еще не знала, что Рождество они проведут вместе. Джейк не волновался, потому что знал, какие чувства она питает к нему.

Джулия была необычайно грустна, когда они расставались в парижском аэропорту: она возвращалась на такси в отель «Георг Пятый», он уезжал в Стэнфорд. Джейк вспомнил, как поразил его поток слез, струившийся из прекрасных фиалковых глаз Джулии.

Кэрри снова постучала в дверь блока, который занимали в общежитии Джейк и Стефан, на этот раз более громко и нетерпеливо.

— Стефан!

Кэрри повернула дверную ручку и вошла в комнату. Она была пуста, но дверь в спальню Джейка открыта настежь. Кэрри инстинктивно подошла к ней.

Джейк сидел за письменным столом, полностью погруженный в свои мысли. Было очевидно, что стука он не слышал. Девушка помолчала, потом позвала шепотом:

— Джейк!

Он обернулся и уставился на нее.

— Кэролайн! Я не слышал, как ты вошла.

Ей показалось или он и в самом деле быстро переложил бумаги на столе? Движение его рук привлекло внимание Кэрри к небрежно вскрытому конверту голубого цвета и исписанным листкам голубой же бумаги. Важное, поглощающее все внимание письмо Джейку, но от кого? Во всяком случае, не от Меган. Но может, это письмо объясняет, почему Джейк так искренне радовался тому, что произошло между Стефаном и Меган? Может быть, у Джейка есть другая? Вот еще одна из его загадок.

— Я должна была встретиться здесь со Стефаном и Меган. Мы собирались на митинг.

Она говорила об одной из демонстраций в знак протеста против войны во Вьетнаме с речами, оркестрами, пением и танцами.

— Они ушли. Они долго тебя ждали, потом решили, что вы как-нибудь там встретитесь. Ушли совсем недавно.

Джейк отметил, насколько спокойно отнеслась Кэрри к его сообщению. Ее ничуть не волновало, что она отправится на митинг одна. Она посмотрела на Джейка и улыбнулась.

— Я тебя подожду. Мы можем пойти вместе.

— Я не собираюсь туда идти.

— Не собираешься? — Кэрри, не веря своим ушам, уставилась на Джейка широко распахнутыми, удивленными глазами. — Почему?

— Не могу.

— Не можешь. О, понимаю. Ты занят. Настолько занят, что у тебя нет времени на протест против этой презренной, грязной войны. Или смешаться с толпой простых людей ниже твоего достоинства?..

Кэрри внезапно умолкла, так ее напугало гневное выражение лица Джейка.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, Кэролайн, — произнес он ровным голосом и крепко сжал губы.

— Наше правительство и армия уничтожают там тысячи ни в чем не повинных людей, настойчиво повторяя, что все это в наших кровных интересах. Я это знаю. И понимаю, что это плохо. Преступно.

Собственное негодование Кэрри придало ей храбрости.

— Молодые американцы, — медленно и раздельно начал Джейк, — почти мальчики, моложе тебя, Кэролайн, умирают в то время, когда люди вроде тебя поют и танцуют под майским солнышком в Калифорнии, приветствуя интеллектуалов, утверждающих, что эта война безнравственна. Глупые мальчишки, сумевшие избежать ее ужасов, поступив в колледж. И неимущие, которые не смогли от этого откупиться. Не все, но многие верят, что их и ваша свобода стоит того, чтобы отдать за нее свою молодую жизнь. Они умирают за то, чтобы вы могли, легко одетые, почти без всего, чувствовать себя свободными, справедливыми и чистыми в прекрасный солнечный день.

Кэрри сегодня надела короткие зеленые шорты и такого же цвета топик, которые подарила ей Меган в первый день знаменитой диеты. Теперь эта одежда сидела на ней отлично, и Кэрри чувствовала себя в ней очень удобно — вплоть до той секунды, когда Джейк произнес свое «почти без всего». Его слова просто жестоки, и он не имел права…

— Что за скверную игру ты ведешь, Джейк? Ты чувствуешь себя виноватым из-за своего привилегированного положения и рядишься в одежды патриота для оправдания мерзостей, творящихся во Вьетнаме? Тебе никого не обмануть, Джейк! Но это вполне в твоем духе! Ты всегда ставишь себя выше всех. Ты не можешь позволить себе опуститься до общего уровня, даже если это уровень твоих друзей. Ты самый настоящий высокомерный сноб!

Пока она говорила, вспышка боли, которую Кэрри замечала и раньше, исказила черты Джейка. Но это быстро прошло и сменилось выражением, которое она не могла истолковать. Ее гнев мгновенно улетучился. Кэрри ждала. Джейк вздохнул.

— Думай что хочешь, — еле слышно прошептал он.

Поединок завершился. Джейк отступил. Но Кэрри была не готова к такому финалу.

— У меня не укладывается в голове, как американец может по доброй воле отправиться на войну, если он, конечно, не патологический убийца.