Вперед, к счастью! - Люсиль Картер Страница 36

Следующим утром Клео проснулась от того, что Джеймс громко пел в ванной. Его голос становился все громче и громче, пока наконец на одной высокой ноте не сорвался. Джеймс закашлялся, а Клео согнулась пополам от хохота.

Через несколько минут он вышел из ванной, встал перед Клео, подбоченился и голосом профессионального диктора произнес:

— Дамы и господа, перед вами выступал великий певец и просто хороший человек Джеймс Уорнер.

— Какой же ты дурачок! — рассмеялась Клео. — Между прочим, у тебя очень красивый голос, только репертуар ты выбираешь не тот.

— Завтра я спою тебе какую-нибудь арию.

— Боюсь, если ты будешь будить меня воплями каждое утро, у меня разовьется какая-нибудь нервная болезнь.

Он плюхнулся на кровать рядом с ней.

— Чем займемся сегодня?

— Разве тебе не надо работать?

— Пока у меня нет срочных заказов. А из супермаркета, где я подрабатывал сторожем, пришлось уволиться. Я не высыпался и, как итог, становился раздражительным.

— Я это почувствовала на себе.

— Вечером мне придется съездить в соседний город, чтобы посмотреть, как идет подготовка к открытию моего магазина. Сегодня должны прикрепить вывеску. Я могу взять тебя с собой, если ты хорошо попросишь.

— Ну, пожалуйста, Джеймс! — заломив руки, пропищала Клео. — Не оставляй меня одну! Позволь мне взглянуть на место, где богатые люди будут оставлять свои деньги!

— Почему ты думаешь, что моя мебель будет доступна только богатым?

— Потому, что я разрекламирую в Нью-Йорке твой магазин и у тебя отбою от клиентов не будет. Дизайнерская мебель сейчас высоко ценится.

— Я не стремлюсь разбогатеть или стать известным.

— Знаю, но кто откажется от денег и славы, когда они сами сваливаются на голову?

— Поговорим об этом после того, когда я своими глазами увижу толпу ньюйоркцев, штурмующих мой магазин.

— Не веришь в то, что так и случится?

— Я реалист, Клео. Скажи лучше, когда собираешься возвращаться в Нью-Йорк. Я ни за что не поверю, что ты решила плыть по течению. Наверняка ты уже все обдумала и выбрала дату.

Джеймс говорил спокойно, но по его взгляду Клео поняла, что он очень нервничает.

— Я останусь здесь на месяц, не меньше, — поспешила она его успокоить. — Джеймс, я наконец вспомнила, что такое быть счастливой. Я не собираюсь бросать тебя, как десять лет назад.

— Я надеюсь, что это не просто слова.

Он поцеловал ее. Клео вдруг ощутила, что вообще не хочет уезжать отсюда. Она долго противилась судьбе, которая упорно пыталась свести ее с Джеймсом. Теперь Клео понимала, что бежала от собственного счастья.

— Не нужно было мне уезжать, — прошептала она.

— Нет-нет, — возразил Джеймс, — это было необходимо, Клео. Если бы ты не попробовала жить самостоятельно, как всегда мечтала, то рано или поздно, как и твоя мать, задалась бы вопросом: а что же дальше?

— Наверное, ты прав, — согласилась она. — Просто сейчас мне страшно. Я не могу потерять тебя вновь.

— В прошлый раз ты была виновата в разрыве. Не повторяй своих ошибок. — Он улыбнулся. — Я-то точно от тебя никуда не денусь. Ты — мой спасательный круг, Клео. Стоит местным холостячкам прознать, что я снова свободен, они мигом возьмут меня в оборот.

Клео рассмеялась и дружески толкнула его кулачком в плечо. Джеймс подхватил ее на руки и закружил по комнате. Их радостный смех, наверное, слышали на другом конце городка.

Клео и Джеймс позавтракали и вместе подстригли сухие веточки на кустах роз. Они вели себя как классическая пара молодоженов: то и дело целовались и краснели при воспоминании о минувшей ночи. Когда наступило время обеда, Клео уговорила Джеймса отправиться к ней домой, чтобы прикончить запасы еды в холодильнике.

— Потом вместе съездим в ваш чудо-маркет, — смеясь, сказала Клео, отпирая дверь дома. — Поможешь мне найти что-нибудь свежее.

— Это из области фантастики, дорогая. Свежие продукты можно приобрести только у тех, кто их производит. Например, хлеб я покупаю у твоей подруги Бетти. Она сама его печет. А овощи — у миссис Саливан.

— Да, я уже с ней познакомилась. Милейшая женщина…

Они прошли в спальню, где Клео открыла один из так и не распакованных чемоданов и вытащила оттуда легкий сарафан, чтобы переодеться. Джеймс в это время рассматривал фотографии, стоящие на полках. Клео выудила их из бабушкиного книжного шкафа и перенесла себе.

— Ты никогда не хотела встретиться со своей матерью? — спросил Джеймс, глядя на фото, на котором была запечатлена семейная идиллия: красивая черноволосая женщина держит на руках маленького ребенка, а радом с ними стоит гордый отец.

— Когда мне было лет пятнадцать, я загорелась идеей с ней встретиться, — ответила Клео. — Попросила бабушку помочь мне в этом. Та долго меня отговаривала, но в конце концов согласилась. Нам удалось отыскать адрес и номер телефона мамы. И я ей позвонила…

— И что произошло?

— К телефону подошла маленькая девочка. Ее дочка. Я не стала разговаривать, положила трубку.

Джеймс сочувственно взглянул на Клео.

— Мне очень жаль…

— Мне тоже было жаль. Я долго переживала, считала ее предательницей, а потом… упокоилась. Мы с ней чужие люди. У нее новая семья, новая дочь. А у меня была бабушка.

На столе завибрировал телефон. Клео и Джеймс испуганно уставились на него, будто обнаружили в доме, где, кроме них никого не могло быть, живое существо.

— Я совершенно отвыкла от благ цивилизации. — Клео улыбнулась и взяла со стола мобильник.

На дисплее высветилось имя Идена.