Модель и кутюрье - Джулия Тиммон Страница 34

Как она посмотрит на меня? Что скажет? — думал он, холодея от страха и волнения. А вдруг вообще не пожелает со мной разговаривать? Вдруг не простит, не поймет? Что тогда?.. Черт! Потом и решу. И хватит нюни распускать! Все будет хорошо. Надо надеяться…

— Прошу всех к столу! — раскатистым эхом разнесся по залу звучный голос организатора. — Поаплодируем нашей королеве, Франсин Дюмон!

Гости расселись по местам и захлопали в ладоши. На подиум вновь вышла Франсин за руку с Софи, а следом за ними остальные участники сегодняшнего показа. Осторожно обойдя музыкантов, заигравших торжественную мелодию, все с улыбками на губах спустились в зал.

В страшном волнении Вассон даже не обратил внимания на то, что на карточке напротив ближайшего к нему места справа за столом написано «Софи Лоринг». И растерялся, когда Франсин подвела к нему Софи, подмигнула и пошла дальше — к соседнему столу, где ее с нетерпением ждали самые дорогие гости и приближенные.

Софи, по всей вероятности, тоже не знала о задумке Дюмон. Увидев Филипа, вскочившего, чтобы помочь ей сесть, она изумленно расширила глаза и некоторое время смотрела на него, как на привидение. Затем побледнела, покраснела и, набрав в легкие воздуха, пробормотала:

— Филип, а почему ты… — Она резко замолчала, румянец на ее щеках сгустился.

— Садись, — мягко произнес Филип.

Софи медленно села. Он тоже опустился на свое место.

На них с любопытством посматривали, но Филипу не было дела до чужих взглядов. В голове его роились тысячи мыслей, которые он мечтал как можно быстрее высказать Софи. Но слова как будто застревали в горле, а губы словно сковало морозом. Он долго смотрел на ее белую руку, легшую на стол, потом медленно поднял голову, повернулся и взглянул ей в глаза.

— Софи, милая, — слетело с его неожиданно оттаявших губ, — как же давно я не видел тебя…

— Выпьем за виновницу нашего торжества, очаровательную, неповторимую, всеми нами обожаемую Франсин Дюмон! — провозгласил кто-то.

Они одновременно потянулись за бокалами и нечаянно соприкоснулись тыльными сторонами ладоней.

Филипа переполнили те же самые ощущения, какие он испытал на первом совместном показе, когда, выведя Софи к зрителям, прижался щекой к ее щеке. Только нынешние переживания были мощнее и приятнее — к ним примешивались огромное облегчение, желание жить, дышать полной грудью… И любовь…

Они пригубили вино и поставили бокалы — опять слегка коснувшись друг друга руками, на этот раз сознательно. О самом главном не было еще произнесено ни слова, но Филип уже чувствовал, уже знал, что Софи простит его, что согласится к нему вернуться.

— У меня для тебя сюрприз, — прошептал он, чуть наклоняясь к ней. — Тебе понравится, я точно знаю.

— Сюрприз? — Софи взглянула на него озадаченно.

Филип кивнул, достал из кармана сотовый и набрал какой-то номер.

— Дэнни, подъезжай, — распорядился он и улыбнулся во весь рот. — Мы вас ждем.

Софи покачала головой, и стразы в ее прическе засверкали как настоящие алмазы.

— Я ничего не понимаю, Филип. Мы — это ты и я? Кого мы ждем?

— Имей терпение, — с загадочным видом ответил он. — Минут через пять нам надо будет выйти в холл. Тогда ты все и узнаешь. — Он посмотрел на часы, засекая время. — А пока…

Его лицо посерьезнело, морщинки в уголках губ углубились. Только сейчас Софи разглядела, что за те несколько недель, что они не виделись, он сильно изменился — выглядел измученным, уставшим, осунувшимся.

— А пока ответь, пожалуйста, на один вопрос, — произнес Филип глуховато. — Ты в состоянии простить меня? Пусть не сейчас, позднее. Через месяц, год — мне все равно.

Софи отвела взгляд и попыталась воспроизвести в памяти тот треклятый день показа в Милане. Но слова, которые выкрикивал тогда Филип, выражение его лица затерялись в многообразии других, более приятных слов и образов и никак не хотели всплывать на поверхность.

Это неспроста, подумала Софи. Это знак. Я должна его простить. Сейчас же, не мучая.

Она посмотрела в его глаза. В них отражались отчаянная надежда, море нежности и капля страха. Ей захотелось прижать его к своей груди и поскорее успокоить.

— Я прощаю тебя, — сказала она.

Филип порывисто схватил ее за руку и заулыбался так счастливо и искренне, что его изнуренное лицо сразу же посвежело и помолодело.

— Я знал, что так оно и будет, чувствовал, догадывался. Спасибо тебе. — Он спохватился и взглянул на часы. — Ой! Я чуть не забыл. Нас наверняка уже ждут. Пойдем!

Они поднялись из-за стола и провожаемые изумленными взглядами и мысленным благословением Франсин торопливо вышли из зала.

В холле Софи сразу увидела высокого человека с длинными русыми волосами. В руке он держал плетеную корзинку с крышкой, украшенную синим атласным бантиком.

Почему он сказал «ждем вас»? — мелькнуло в мыслях Софи. Кого «вас»? Здесь всего один парень…

— Филип, я же предупреждал, что у меня мало времени! — произнес человек приятным тенором. — Стою тут уже три минуты.

— Прости, старик, — торопливо произнес Вассон. — Софи, познакомься: это Дэнни. Дэнни — Софи.

Дэнни обнажил редкие зубы в дружелюбной улыбке, мгновенно забывая свою обиду, и протянул Софи руку.

— Очень приятно.

— Мне тоже, — ответила она.

Они обменялись рукопожатиями.

— А это… — Филип многозначительно посмотрел на корзину и кивком попросил Дэнни открыть ее, что тот с очевидным удовольствием и выполнил. — А это Боб! — радостно провозгласил он, переводя искрящийся взгляд на Софи. — И он твой.

Софи догадалась о том, что, вернее, кто находится в корзине, прежде чем заглянула в нее, прежде чем услышала взволновавшее ее до глубины души щенячье тявканье.

— Собака… Мне не верится… — пробормотала она, прижимая руки к груди.

— А ты поверь, — ласково ответил Филип. — Иди же взгляни на своего нового друга.

Дэнни, продолжая улыбаться, опустил корзину на пол. Софи, не помня себя от радости, шагнула к ней, наклонилась и увидела до умопомрачения милого рыжего мишку — щенка чау-чау. Ей захотелось плакать.

— Бобби, малыш… — прошептала она с нежностью. — Если бы ты знал, как долго я о тебе мечтала…

— Раз так, за будущее нашего малыша можно не беспокоиться, — довольно смеясь, произнес Дэнни.

Софи подняла голову и окинула его быстрым вопросительным взглядом.

— Дэнни — владелец собачьего питомника, — пояснил Филип. — И мой давний друг.

— За судьбу своих щенков я всегда душой болею, — сказал Дэнни. — У этого, чувствую, все сложится отлично.

— Спасибо, — пробормотала Софи, протягивая слегка дрожащие руки к своему приобретенному столь неожиданным образом питомцу. — Иди ко мне, малыш.