Музыкант и модель - Полина Поплавская Страница 34

Сейчас прочитала и ужаснулась тому, что я обманываю себя. Нет, мне недостаточно просто видеть его. Я хочу чувствовать тяжесть его сильных бедер, я больше не могу терпеть его отсутствие. Вдруг так пройдет вся моя молодость? Мне не нужен никто. Только сейчас я поняла, какое это наслаждение – быть верной. Я верна даже не человеку – я верна сказке, миражу, мифу. Не могу поверить в то, что он сейчас целует свою жену! Что за необходимость блюсти приличия и, уже признавшись в любви мне, возвращаться к ней? Хорошо, что я не оставила ему свой номер телефона, – его молчание уничтожило бы меня совсем. Он молчал бы? Думаю, да. Если я буду ему нужна, он достанет меня хоть из-под земли. Он – волшебник.

6 мая

Меня невозможно любить, я такая прозаичная. Как я могла поставить знак равенства между Дэвидом и остальными, обычными мужчинами? Как я могла иметь к нему какие-то претензии? Он – Юпитер, которому все позволено. Мне не дано даже догадываться о причине его поступков. Я не могу знать, какие божественные порывы заставили его прельститься мною, а потом оставить. Интересно, что объединяет его с Лиз? Возможно, она по-своему красива, но в ней так мало жизни, ей как будто тяжело двигаться, говорить, смотреть. Она сейчас с ним, но ведь и со мной – Тони. Это ничего не значит, то есть можно быть рядом с человеком, но это еще не говорит о том, что вы вместе.

Я утешаю себя. Горевать глупо. У меня есть возможность любить Дэвида, а это такое счастье! Никто и ничто не может отнять у меня мое чувство. Это ниточка, которая держит меня в жизни, и я изо всех сил стараюсь не выпустить ее.

Мама права: я чахну, как цветок. Мне не хочется выходить из дома. Вчера меня навещали подруги, и я не знала, о чем с ними говорить. У меня все так благополучно, считают они. Поездка, работа, рука и сердце подающего надежды кардиолога… А на самом деле все это – только парик на лысой голове.

15 мая

Боже мой! Тони пытался меня поцеловать. Раньше так было тысячу раз в день, а сейчас… Я просто не могу! Он во всем винит мой возраст, боязнь замужества, он смирился с этим и даже подшучивает, что я стала недотрогой, возвращаю, по его мнению, невинность перед свадьбой. Сегодня была первая попытка разрушить мою оборонительную стену. Когда подобных выпадов не происходит, он мне ничуть не противен. Мы гуляем по тем же улицам, что и раньше, я что-то говорю, он слушает и покупает мне пирожные. Но любимые места прогулок кажутся мне серыми и надоевшими: громоздкие каменные здания, конечно, красивы, но люди столько трудились над ними, а горы – творение природы – все равно лучше.

Тони старается. Думаю, он репетирует перед зеркалом, прежде чем рассказать мне какую-нибудь историю про госпиталь. Я улыбаюсь и злюсь на себя за это, ведь мне совершенно не смешно. Я уже решила, что не выйду замуж за Тони, но пока никак не могу сказать ему об этом, просто язык не поворачивается. Сегодня он был в светлых просторных брюках. Такой мешковатый!

17 мая

Не знаю, чем занять себя. Тони все время на работе. Этот новый приработок в детской больнице лишает его последнего обаяния: он стал суровым и уже не пытается склонить меня провести с ним ночь. Это так не похоже на него. Или он чувствует, что меня не интересуют мужчины с той самой ночи с Дэвидом? Они кажутся мне неуклюжими и неинтересными. Даже Виктор, которого все в университете считали предметом моего увлечения. Вчера случайно встретила его: он растолстел и говорил о каких-то будничных и неинтересных вещах.

26 мая

Посмотрелась в зеркало: отеки под глазами, неубранные волосы, сумасшедший взгляд. Я рада, что наконец дома. Все, в моей жизни наступила уничтожающая ясность. Лишние узелки развязались, стоило дернуть за ниточку.

Тони позвонил мне сегодня с работы, он был необыкновенно доволен. Я согласилась встретиться с ним вечером, не предполагая, что меня ожидает. Опоздала почти на час, но он все еще был на условленном месте. С цветами – жених! Я взяла миниатюрные розочки. Бедные, им не повезло, их дарит нелюбимый. Мы ехали в такси, я не знала куда. Мне было все равно. Мне нравилось ехать. Видимость движения – видимость жизни.

Когда мы вышли у величественного дома на Santa Catalina, мне стало не по себе. Я поняла, что Тони что-то затевает. Так оно и случилось. Мы поднялись по широкой, тщательно вычищенной лестнице. Я подумала, что он привел меня к каким-то общим знакомым и хочет преподнести таким образом сюрприз. Я ждала, когда он, по своему обыкновению, сосредоточенно и с силой нажмет на кнопку звонка, но Тони вынул ключ и заскрежетал им в замочной скважине. Я пришла в ужас.

Квартирка действительно очень уютная и располагается в удобном месте. Тони не мог сдержать улыбку, он просто расплывался от счастья. Он поднял меня на руки и закружился от удовольствия. Меня же переполняла только одна мысль: почему для одних счастье быть с любимым так доступно, а для других – нет.

Извини, дорогой Тони, я не могла не испортить твой праздник… Ты истратил столько денег на ужин в честь новоселья. Но лучше уж я останусь жить в своей крохотной квартирке, чем разделю с тобой набитые безвкусной мебелью и измеренные твоими медвежьими шагами апартаменты! «Все это так дешево!» – признался он с гордостью. Да, и я тоже. Я тоже слишком дешево досталась тебе. Я с удовольствием смотрела бы на твою хозяйственную суету сквозь окно, даже наслаждалась бы видом своего обожателя в тапочках и пестрых шортах, но быть рядом – ни за что. Если не с Дэвидом, то одна. Подумать только, Тони собирается целыми днями мельтешить у меня перед глазами, вытесняя из памяти самое ценное, самое легкое, то, что и без того так просто потерять.

Не хочу писать о том, как отвратительна эта тяжелая кровать, она давила на меня своим видом, а когда Тони попытался уложить меня на нее, я… Я не помню, что произошло, но со мной случилась истерика. Не хочется об этом вспоминать, поэтому и писать не буду. Откуда только берется в интеллигентном человеке такая животная необузданность? Куда исчезает порой его понятливость?

Он ужасно расстроился. Мы молча ужинали и пили вино. Хорошо, что он не стал расспрашивать меня ни о чем. Потом я ушла, сказав, что мне нужно подумать. Он теперь грустен, может, еще более, чем я. Но что я могу поделать, чем я могу помочь ему? У меня только начали расти крылья, а мне уже приготовили клетку.

28 мая

Мы, люди, будто сговорились мучить друг друга. Дэвид – меня, я – Тони, Тони – еще кого-нибудь, возможно, какую-нибудь юную сестричку из госпиталя. Почему все так несправедливо и все в результате несчастны? Или мы не хотим мириться с той долей, которую заслуживаем? Антонио – то, что навязывает мне Провидение, а я старательно отбиваюсь. «Ну и ладно, – отвечают мне сверху, – не хочешь это, не получишь ничего».

10 июня

Я дурно поступила с Тони. Он ни в чем не виноват. Если я сделаю ему больно, эта боль вернется ко мне бумерангом. Тони вполне заслуживает любви… Я должна объясниться с ним. Мне тяжело, но я набираю номер его новой квартиры.