Повеса - Мэри Джо Патни Страница 32

— Возможно, на первый раз мне удастся убедить ее обойтись без этого, но в будущем вам придется как-нибудь самому решать эту проблему, — хохотнул Стэнтон.

Крестный отец Реджи покинул Стрикленд с чувством удовлетворения. В течение долгих лет он пристально следил за жизнью и поступками скандально известного Реджинальда Дэвенпорта и считал, что, если хотя бы половина из того, что о нем говорили и писали, соответствовала истине, это было бы вполне достаточным основанием для беспокойства. Стэнтон искренне опасался, что пороки и соблазны не оставят ничего от того умного, доброго, подававшего большие надежды мальчика, которого он помнил.

Однако теперь, после встречи с Реджи, Стэнтон был уверен, что, несмотря на крайне неудачно сложившуюся судьбу и опекуна, сыгравшего в жизни Реджинальда роль злого гения, сын Энн все же остался самим собой. Да, несомненно, он совершил много поступков, которые не следовало совершать. Но он сохранил свою честь, свой ум, свое чувство юмора — надо было лишь вовлечь его в жизнь местного общества, поощрить его на поиски хорошей жены…

Полный самых разнообразных планов, Стэнтон щелкнул кнутом над спиной своей лениво плетущейся лошади — ему не терпелось поскорее добраться домой и поделиться с Бет своими выводами.

После ухода гостя Реджи почувствовал, что не в состоянии вновь сосредоточиться на своих планах на будущее. Визит крестного вызвал у него целый вихрь воспоминаний, преимущественно приятных. В прежние времена Стэнтоны и Дэвенпорты часто приезжали друг к другу в гости. Младший сын Стэнтона был для Реджи главным товарищем по играм. Теперь Джеймс находился в Индии и, по словам отца, делал весьма неплохую карьеру.

Оглядываясь назад, Реджи отчасти понимал, почему воспоминания о детстве в течение долгого времени были словно заперты на замок где-то в тайниках его сознания. Как только дядя стал его опекуном, Реджи был отправлен в школу. Там, в Итоне, где царили весьма суровые законы, напоминавшие закон джунглей, воспоминания о счастливом прошлом могли размягчить его душу, сделать его слабее. И Реджи старался не думать о том, что он потерял, и весьма преуспел в этом. Даже после разговора со Стэнтоном он не мог восстановить в памяти ничего из своего раннего детства.

Горестные размышления Дэвенпорта были прерваны прибытием его камердинера. Мак Купер выглядел весьма внушительно, даже покрытый толстым слоем дорожной пыли.

— Вот уж кого я рад видеть! — воскликнул Реджи и направился к графину с бренди. Оно конечно, господам не пристало пить с прислугой, но между Дэвенпортом и Купером давно уже установились особые отношения. — Что, были какие-то проблемы в дороге?

— Ось сломалась, — лаконично ответил камердинер, принимая бокал с бренди. Затем он со вздохом удовлетворения опустился в кресло и, устроившись в нем поудобнее, сказал:

— Домишко у вас здесь будь здоров. Что, мы какое-то время пробудем тут?

— Да, и не какое-то — мы будем жить здесь постоянно. Брови Мака взлетели вверх.

— Вы хотите сказать, что мы будем жить здесь, а не в Лондоне? — переспросил он, не веря своим ушам.

— Время от времени мне придется бывать в столице, но моя, так сказать, штаб-квартира отныне здесь. — Реджи откашлялся и хрипло добавил:

— Я знаю, ты городской человек, Мак. Если решишь, что жизнь в сельской местности тебе не по нутру, я пойму.

— Разве я сказал хоть словечко о том, что собираюсь уезжать? — спросил Мак, окинув своего господина взглядом, выражающим крайнюю степень неодобрения.

— Нет, — признал Реджи, — но ты пробыл здесь всего десять минут.

— Если в Дорсете есть виски и женщины, я как-нибудь приспособлюсь.

— Здесь нет недостатка ни в том, ни в другом, — улыбнулся Дэвенпорт. — Более того, здесь я познакомился с самой необычной женщиной, которую мне когда-либо приходилось встречать.

— В каком смысле необычной? — с интересом спросил Мак.

— Во многих смыслах. Ее зовут Элис Уэстон, и она, как выяснилось, является управляющим моим имением.

— Кем-кем? — Купер поперхнулся бренди. Мака было трудно чем-либо удивить, но на сей раз Дэвенпорту это удалось, и он не без удовольствия поведал своему камердинеру о том, каким образом мисс Элис Уэстон получила свою должность.

Выслушав господина. Мак в изумлении покачал головой.

— Ну что ж, — сказал он наконец, — то, что она знает свое дело, — это, конечно, здорово. А вот как она из себя? Хорошенькая?

Реджи вспомнил правильные, достойные резца скульптора черты, крупное, но в то же время исполненное пленительной грации тело Элис и ямочки на ее щеках.

— Хорошенькая? — переспросил он и улыбнулся. — Да нет, это, пожалуй, слабовато сказано.