Мятежное сердце - Пенелопа Уорд Страница 32

И тут до меня дошло.

— Встретил эту женщину в баре. Но не спал с ней. Что значит — ответила по телефону?

— На следующее утро я позвонила тебе домой. Вот она и ответила. Кажется, была в курсе всего, что произошло накануне.

Я соскочил с постели и повернул выключатель. Джиа села на кровати. Я был зол на то, что она думала об этом все время и не поделилась со мной.

— Я просто делился с ней всяким дерьмом, когда мы вместе напивались. Черт, теперь жалею. Ведь это очень личное. Она пригласила меня к себе, и секунду-другую я колебался. Хотелось тоже сделать тебе больно. Но я не смог. Спотыкаясь, добрался до парковки, залез на заднее сиденье машины и закемарил. Один. Наутро понял, что потерял телефон, подождал открытия бара. Думал, может, там забыл. Та женщина зашла чуть раньше и оставила телефон у баристы на случай, если буду искать там. Даже не помню ее гребаное имя. Должно быть, ты звонила, когда телефон был еще у нее.

Моя кровь кипела при мысли, что Джиа все это проклятое время считала меня обманщиком.

— Так ты мне вправду не изменял?

— Никогда, Джиа. И я чертовски зол от того, что ты так думала и не вызвала меня на разговор. Можешь быть уверена: если какой-нибудь парень ответит вместо тебя по телефону, я, черт возьми, дам тебе об этом знать.

— А как насчет женщины из Аризоны?

— Бет? С ней тоже ничего не было. Она настоящий старый друг с чудесным ребенком. Больше времени проводил с ним, а не с ней. Потому что мне, черт возьми, казалось, что так я буду ближе к тебе беременной.

— О господи. Все это время… — Джиа сжала обеими руками голову.

— Почему ты, черт возьми, не спросила меня, когда возникли какие-то подозрения?

— Я… чувствовала, что заслужила это. Сделала тебе больно. Возможно, отчасти мне хотелось, чтобы и ты причинил мне боль. К тому же… я не знала, считать ли твое пребывание с другой женщиной изменой.

— Что? Ты не знала, назвать ли мой секс с другой женщиной изменой?

Джиа помедлила.

— Если ты сейчас переспишь с другой женщиной, это будет считаться изменой?

— Только что сказал, что никогда не изменял тебе.

— Но если вдруг… это будет считаться изменой? Ведь что бы ни считалось, мы должны быть вместе.

На глазах Джии показались слезы.

— Я не знаю, кто мы сейчас друг другу, Раш.

Боже правый! Я серьезно сбил ее с толку. Девочка даже не знала, что я ни за что на свете не переспал бы с другой женщиной. Глядя Джии прямо в глаза, я взял в ладони ее лицо.

— Я тоже не знаю, где мы сейчас. И как повернется дело в будущем. Господь знает, как бы я хотел сказать об этом прямо сейчас. Но я точно знаю одну вещь: я твой. И больше ничей. Если буду с другой женщиной или ты с другим мужчиной — это будет считаться гребаной изменой.

Джиа заплакала.

— Ладно. Я тоже тебе не изменяла. Правда, вряд ли кто-то в здравом уме на меня сейчас польстится. Но я бы не изменила в любом случае.

Я притянул Джию к себе.

— Ты хоть понимаешь, почему я даже в разгар нашего спора сижу здесь со стояком? Да потому что без ума от твоего тела в эти дни. Поэтому твои слова: никто в здравом уме на меня не польстится — оскорбительны для нас обоих.

Джиа рассмеялась сквозь слезы.

— Думаю, мы оба немного того.

Вернее и не скажешь. Она немного успокоилась, и я притянул любимую девочку к себе.

— У нас все хорошо?

— Ага. Все хорошо. — Она улыбнулась.

— Окей. Так что — могу я наконец выключить этот чертов свет и немного поспать? Твоя храпящая задница на соседнем кресле не давала мне заснуть всю ночь.

— Ах ты кусок дерьма!

Таким я и был. И мне понравилось, как Джиа меня обозвала. Это была моя девочка. Она думала, что ей изменяют. И ходила на цыпочках вокруг моей самолюбивой задницы, боясь меня расстроить словами. Я поднялся и выключил свет.

Минут через пять Джиа заснула, а я притянул ее к себе, обнял покрепче и погладил по волосам. Еще некоторое время бодрствовал, впервые за долгие недели наслаждаясь чувством покоя и удовлетворенности. Даже посреди этой бури из дерьма.