Муза винодела - Келли Хантер Страница 31

— Тот «бугатти» был голубой, а я стараюсь добиться аутентичности.

— Надеюсь, ты не забыла, что Жозе вела запись гостей на этих балах. — Габриель скрестила руки на груди. — Не говоря уже о специальных инструкциях для служащих, занимающихся парковкой. Она распределяла, куда и какую машину следует поставить.

— И на том празднике тоже? — уточнила Симона.

— Разумеется. Ведь она очень скрупулезна, — подтвердила Габриель с едва уловимой ноткой гордости. — Попробуй этот вариант. Найди записи. Найди владельца. Немного хитрости и настойчивости — и ты получишь к пятнице свой голубой «бугатти».

— Мне нравится эта мысль.

— Как она может не нравиться? По крайней мере, ты спасена от разорения. К тому же я не позволю тебе испортить вкус. Ну, серьезно, кто в здравом уме способен купить это чудовище?

Люк и Рафаэль стояли в центре антикварного салона, изучая выставленные на продажу автомобили. Большая часть моделей была выпущена до 1950 года. И ни одна не годилась для современных дорог.

— Серьезно, Раф, почему именно «бугатти»? — поинтересовался Люк, должно быть, уже в сотый раз. — Дорогие, уродливые, разработанные ужасным дизайнером. — Люк еще раз обвел салон взглядом. — А может, лучше купишь какой-нибудь новенький трактор?

— Мне нужен «бугатти», — буркнул Рафаэль, показывая на голубого монстра в дальнем конце зала. — Вон тот «бугатти».

Продавец поймал взгляд Рафаэля и тут же подошел к ним.

— Расскажите мне о «Бугатти-101», — распорядился Раф.

— О модели пятьдесят шестого года? Ну, что я могу сказать? Вы сделали прекрасный выбор, мсье. — Люк хмыкнул. Раф невозмутимо улыбнулся. — Все детали подлинные. Двигатель полностью восстановлен. Салон — тоже, и на него имеется десятилетняя гарантия.

— Сколько? — прервал его Раф.

Цена была названа. Люк фыркнул, и даже продавец не удержался от многозначительной гримасы.

— Но в то же время это можно считать серьезным вложением, — тут же принялся уговаривать он. — Особенно в такую модель. Последние двадцать лет на рынке не появлялось ни одного «Бугатти-101». Их было произведено всего шесть штук. Конечно, кое-кому цена может показаться чрезмерной, но эта машина действительно очень редкий коллекционный образец.

Рафаэль вздохнул. Ну почему, черт возьми, Симона не наткнулась на него, когда он припарковывал «феррари» или «ламборгини»? Или хотя бы какого-нибудь «англичанина», например «астон-мартин»? Но, увы.

— Мы могли бы организовать для вас пробный заезд во владениях нынешнего хозяина на специально оборудованной трассе, — сообщил продавец.

— А кто владелец? — Люк наконец перестал смеяться. — Возможно, я его знаю.

— Мсье, к сожалению, я не вправе сообщать его имя. Но если хотите, я мог бы сообщить ему, как зовут вас.

Люсьен назвал свое имя. Глаза продавца округлились. Потом Люсьен назвал имя Рафаэля, прибавив к нему вначале «принц», а в конце — де Морсе де Мараси.

— Месье, — засуетился продавец. — Позвольте мне сейчас же устроить для вас пробный прогон. — Он поклонился и устремился к своей стойке настолько быстро, насколько позволяли ему ноги.

— Удобно быть принцем, — заметил Люк.

— Весьма, — подтвердил Рафаэль и, тряхнув головой, беззаботно улыбнулся, как улыбался когда-то в детстве.

— Так ты скажешь, наконец, почему намереваешься купить этого монстра? — спросил Люк, ткнув его кулаком в бок.

Улыбка Рафа стала шире.

— Ни-ког-да.

Вечер, посвященный празднику урожая, обещал быть безоблачным, с сияющей в небе луной и яркими звездами. Габриель взяла на себя обязанности хозяйки бала, чтобы дать Симоне больше времени на обольщение ее принца. А тот, встав с постели, все утро вертелся около нее полуодетый, пока Симона, откинувшись на подушки, жевала рисовые крекеры. Потом он поцеловал ее в висок и сказал, что вернется вечером.

Оба они, и Раф, и Люк, отсутствовали весь день. Первые гости должны были появиться уже через час. Габриель нервно мерила шагами комнату — привычка, которую она, скорее всего, переняла от своего старшего брата.

— Люк обещал, что будет к пяти, — бросила Габи, наверное, уже в десятый раз.

Симона взглянула на часы возле кровати. Десять минут седьмого.

— А что говорил Раф? — спросила Габриель.

— Ничего.

Габи закатила глаза:

— Как это на него похоже! Так кто из нас будет звонить им?

— Разумеется, ты, — заявила Симона. — Ты — женщина замужняя. Это твоя обязанность — знать, где находится муж. Думаю, Люк даже обидится, если ты не позвонишь и не поинтересуешься, что там у них происходит.

— Ты права, — согласилась Габриель, наконец остановившись. — Ты абсолютно права. Можно я воспользуюсь твоим телефоном?

— Конечно.

Разговор оказался коротким и милым и начался со слов Габриель: «Где ты?» Затем последовало ее ошеломленное молчание, потом сдавленный смешок, а потом чуть ли не на октаву выше: «Ты что, серьезно?» Габриель снова хихикнула и заявила, что в любом случае им лучше появиться дома не позже чем через час.

— Неплохо у тебя получилось, — одобрила Симона. — Прямо как у настоящей жены. Ну, так где они?

— Примерно в десяти километрах отсюда. У них неприятности с машиной. — Еще один смешок. — Возможно, кому-то из наших работников придется сгонять за ними на трейлере.

Симона подошла к зеркалу и начала причесываться. Девять лет назад на таком же празднике на ней было модное белое платье. Оно до сих пор висело в шкафу, но уже не подходило для ее слегка округлившихся форм.

Сегодня на ней было платье из красного шелка, который, словно огненная река, струился по телу. Воротник был выполнен в виде хомутика. Туфли сочетались цветом с платьем. Последнее, что ей оставалось сделать, — это поднять вверх волосы, закрепив их изящными шпильками.

Она надела серьги с фамильными бриллиантами Дювалье и браслет, ничем не украсив шею и пальцы. Ей хотелось почувствовать на них губы Рафаэля, прежде чем закончится вечер. Это самое главное для нее сегодня.

«Почти все», — уточнила она про себя. Было еще одно, самое-самое главное — услышать три коротких слова, сорвавшиеся с его губ.

И не важно, в каком порядке.

— Ты все продумала? — поинтересовалась Габриель, глядя, как Симона закалывает волосы.

— Да не то чтобы… — Все, что было у Симоны, — так это ее любовь. — Затащить его в «бугатти». Вспомнить прошлое. Думаешь, это неправильно — делать предложение мужчине?

— Ты собираешься сделать Рафу предложение? — изумилась подруга.

— Я все еще размышляю… Но ведь это тоже вариант, верно?

— Ну… — Габриель вовсе не была в этом уверена.