Ангелы живут вечно - Светлана Талан Страница 31

«Я сойду с ума! — в отчаянии думала женщина. — Я должна поехать к Рае!»

Антонина Евгеньевна решила после процедур Евы обратиться к Лаурину Борисовичу с просьбой помочь найти сиделку для дочери, чтобы поехать к Раисе.

Во второй половине дня ей позвонил Василий. Пытаясь отбросить все страшные догадки, она ответила.

— Да, я слушаю, Вася, — сказала она. — Как Рая?

— Раи больше нет, — прозвучала шокирующая новость.

Антонина Евгеньевна невольно вскрикнула и, как сквозь толщу воды, услышала по телефону, что дочь умерла вчера вечером и ее похоронили час назад. Женщина шла, ничего не видя перед собой, слезы застилали глаза, и она натыкалась на стены коридора, двери кабинетов, пока не зашла в палату Евы. Пошатываясь и протянув руки вперед подобно слепцу, она дошла до койки, упала на нее лицом вниз и, уткнувшись в подушку, разрыдалась.

— Рая? — упавшим голосом глухо спросила Ева.

— Да, — вырвалось у нее с болью.

Ева плакала, не в силах себя сдерживать. Медсестра заглянула в палату, вызвала врача. Лаурин Борисович сам сделал женщинам уколы с успокоительным и, когда рыдания стихли, позвал Антонину Евгеньевну к себе в кабинет.

— Я так понимаю, что ваша дочь…

— Да, — кивнула женщина.

— Примите мои искренние соболезнования, но вы должны держаться ради Евы, — сказал доктор. — Вы же понимаете, что ей противопоказано любое волнение?

— Извините, но вы просто не знаете, что такое потерять дочь. Я понимаю, что вы сталкиваетесь со смертями, но умирают чужие вам люди, — с горечью произнесла женщина.

— Почему вы так думаете? Считаете, что смерть пациентов врачи переносят безразлично? У нас тоже есть душа.

— Я потеряла дочь. Это совсем другое.

— Пять лет назад я потерял жену. Она умерла у меня на операционном столе. Я не смог ее спасти, но как-то живу, спасаю других.

— Что с ней было?

— Мы ехали с сыном и женой на машине, когда в нас влетел пьяный водитель. Мы выжили, а ее я не смог спасти, — и мне с этим жить до конца моих дней.

— Где вы нашли в себе силы жить дальше?

— В сыне. Ради него я смог снова взять в руки скальпель. У вас есть дочь, ради которой вы должны жить дальше.

— Я не знаю, как это сделать, — в отчаянии произнесла Антонина Евгеньевна.

— Вы верите в то, что в этой жизни все взаимосвязано? — Доктор взял женщину за руку, посмотрел ей в глаза. — Возможно, ваша старшая дочь ушла, чтобы вы полностью посвятили себя выздоровлению младшей.

— Мне надо срочно поехать туда, я хочу попасть к могилке Раечки.

— Это совершенно ни к чему! Вы только усугубите свои переживания, ей уже ничем не поможешь, а вот Ева… Ее состояние меня беспокоит.

— Что обо мне подумают люди? Мать не проводила в последний путь свою дочь?

— Вы должны жить своей жизнью, а не подстраиваться под мнение других. Вам нужно спасать Еву! Вы это понимаете?

— Да, — кивнула она.

— Значит, идите и будьте рядом с ней.

Когда Антонина Евгеньевна вернулась в палату, Ева уже не плакала. Она смотрела безучастным взглядом в потолок, ее щеки пылали жаром. Женщина приложила ладонь к ее лбу и поняла, что дочь температурит.

— Ева, солнышко, я сейчас! Я быстро! Надо позвать врача! — встревожилась Антонина Евгеньевна и поспешила позвать Лаурина Борисовича.