Свет мой зеркальце, скажи… - Екатерина Риз Страница 30

— Ну, когда ты мне назвала её настоящее имя… В общем, я хотел узнать всё. Всё, что она мне не сказала о себе и даже то, что скрыла бы в любом случае. У меня есть люди, которые умеют копать. — Он сказал это с оттенком сожаления и замолчал.

Я тоже помолчала из вежливости, но всё же переспросила:

— Что они накопали?

— Что девочка Лада по характеру и образу жизни девочкой никогда не была.

Я разглядывала табло до боли в глазах.

— Это тебя не должно было удивить, — сказала я. — Вряд ли она притворялась другой, даже прикрываясь моим именем.

— Да, наверное, ты права. Но в этот раз суть не в этом. Как выяснилось, у твоей… у неё была большая любовь, ещё со школы.

Я заинтересовалась, посмотрела на него.

— Серьёзно? Она мне никогда не рассказывала.

— Что тебе сказать? Со мной тоже не делилась. Но любовь, по моим сведениям, была великая. И звали его Артём Плеханов. И вот когда мы решили поинтересоваться этим субъектом всерьёз, выяснилась любопытнейшая вещь. Этот Ромео работает на меня уже год. Угадай где именно.

Я глаза закрыла.

— У старика Гровера, — проговорила я тихо.

А Рома согласно кивнул.

— Да. Ты даже без подсказки обошлась. И оба пропали неделю назад. Просто исчезли. Вместе с деньгами и бабкиными камушками на полмиллиона долларов. Интересное совпадение, правда?

Я закрыла лицо ладонью.

— Она сошла с ума…

— Соглашусь с тобой. Она меркантильная психопатка, дура и шлюха. Шлюха я сказал, да?

Я глаза закатила, но заставила себя смолчать. Очень кстати объявили наш рейс, я мысленно возблагодарила Бога и поспешила подняться. Радовалась перерыву в разговоре, потому что он перешёл в ту стадию, в которой Роман Евгеньевич снова начнёт сыпать нелестными эпитетами в адрес моей сестры, а принимая во внимание то, что мы с ней близнецы, выслушивать его гнев особенно неприятно. Потому что он смотрит на меня, видит её и отводит душу. А терпеть-то мне приходится.

Посадка прошла не так гладко, как обычно. И виноват в этом был именно Роман Евгеньевич. Он шёл позади меня, но в какой-то момент я поняла, что его нет, пришлось вернуться, и я застала занимательную картину. Как его тщательным образом досматривают. Рома выглядел спокойным, о чём-то даже переговаривался со служащими аэропорта и охраной, а я заметила на столике рядом пистолет. И тогда уже обратила внимание на наплечную кобуру, надетую на Романе, под пиджаком не заметила. А он тем временем к столу подошёл, уверенными движениями разрядил пистолет, вынул обойму, ещё что-то, и передал оружие охране.

— Хорошего полёта, Роман Евгеньевич, — пожелали ему с вежливыми улыбками, Рома столь же вежливо улыбнулся и направился ко мне. Подмигнул. Но я промолчать не могла.

— Зачем тебе оружие? В кого ты собрался стрелять?

Он кинул на меня удивлённый взгляд.

— Ни в кого. Я всегда с оружием.

— Ты напугал меня до смерти!

— Хорошо, что ты испугалась здесь, а не в самолёте. — Он запросто обнял меня за плечи. — Пойдём.

Я молча пошла за ним, точнее, с ним, ведомая его рукой. Не спорила, но в самолёте, устроившись в соседнем со мной кресле, он спросил вполголоса:

— Ну что ты надулась, Липа?

— Я не люблю оружие, Рома, — шёпотом ответила я.

Он только хмыкнул.

— Конечно, ты его не любишь. Ты его в руках не держала никогда. Я ведь прав?

— Потому и не держала, — продолжила я на него шипеть.

— Просто тебе нормальные мужики не попадались. Кем ты, говоришь, работаешь?

Я заподозрила его в издёвке.

— Ты прекрасно помнишь. И, думаю, знаешь всё в деталях.

— О, теперь я ещё и подозрительный тип. Да?

— Тебя это удивляет?

— Ты странно подозрительна, любимая. Для рядового сотрудника банка.

— Я тебе не любимая, — сурово поправила я его.

— Для всех — любимая жена. Так что, осмысливай.

— Где ты тут видишь «всех»?

Он взял у мило улыбающейся стюардессы бутылку воды и протянул мне.

— Попей. Тебе нужно передохнуть от замечаний в мой адрес.

Воду я взяла, а от Романа Евгеньевича отвернулась.

В Сочи было куда жарче, чем в Нижнем. Мы вышли из аэропорта, а воздуха будто и нет вовсе.

Сплошное марево и слепящее солнце. Я сразу шляпу надела, а глаза спрятала за тёмными очками.

— Тридцать шесть градусов, — вспомнил Рома прогноз погоды и вздохнул.

— За ними люди сюда и едут. Греться на солнце и загорать.

— Ты купальник взяла?

— Откуда он у меня? Я на море не собиралась.

— Значит, купим.

Он неожиданно взял меня за руку, свою сумку на плечо закинул, подхватил за ручку мой чемодан, и мы пошли через площадь к стоянке. Я решила, что к такси. Кстати, услужливые таксисты нам раз пять наперерез бросались, но Рома только зыркал на них, а я почему-то с тревогой думала о кобуре и пистолете у него под мышкой.

Как оказалось, нас ждала машина. У серебристого «BMW» томился молодой человек в цветастых шортах и футболке с логотипом известного футбольного клуба. Не знаю, как он нас узнал, из толпы выделил, но поспешил навстречу, поздоровался и забрал у Ромы мой чемодан.

— С прибытием, Роман Евгеньевич, — поздоровался он, а на меня кинул любопытный взгляд. Я привыкла подобную фамильярность игнорировать, и в этот раз поступила также, а вот Рома решил ситуацию прояснить.

— Это моя жена, Олимпиада Викторовна.

Любопытства во взгляде парня тут же поубавилось, и мне он вполне официально кивнул.

— Добро пожаловать.

— Спасибо, — отозвалась я равнодушно, села на заднее сидение, когда Рома открыл для меня дверь, и стала смотреть в окно, на суету перед зданием аэропорта. Правда, когда Рома сел рядом, поинтересовалась: — Где мы будем жить?

Рома посмотрел на водителя и переадресовал мой вопрос ему, с явным интересом:

— Где мы будем жить?

— Так в «Богатыре». Ян Ефимович там вам номер забронировал, сказал, что вам понравится.

Отель новый, рядом с Олимпийским парком.

Рома на меня посмотрел.

— Ты довольна?

— Не издевайся, пожалуйста, — попросила я.

Я заметила, что он усмехнулся, но почти тут же от меня отвернулся.

Сочи жужжал, как улей. Улицы были переполнены людьми, не смотря на жару. Хотя, жара их всех сюда и привела. Жара, солнце, море, летнее настроение. В Сочи я была в последний раз лет пять назад, олимпийские объекты ещё строились, а о грандиозной Олимпиаде только мечтали, да и скептицизма было куда больше. А сейчас я смотрела во все глаза на преобразившийся, красочный город, наводнённый туристами и новыми, свежеиспечёнными достопримечательностями и чудесами если не всего света, то нашей большой страны, точно. Да и Роман Евгеньевич интерес проявлял, потом заговорил со мной, указывая то в одну сторону, то в другую. И я невольно заинтересовалась: