Греховный намек - Дженнифер Хеймор Страница 30

Но стрельба не прекращалась. Французы упорствовали, пытаясь убить его.

Тут вдруг откуда-то раздался мягкий женский голос, и он сразу успокоился. Еще не до конца проснувшись, он приподнялся. Его трясло как в ознобе. И становилось все холоднее, потому что простыни были мокрые от пота.

– Жоэль? – прошептал он, потянувшись к ее мягкому роскошному телу.

– Нет, Гарет. Это я, Софи.

– Софи? – прохрипел он, открывая глаза.

Софи в белой сорочке и с распущенными, доходящими до талии волосами стояла у постели, держа в руке свечу. Тусклый свет падал ей на лицо, превращая ее в прелестный призрак. Он натянул одеяло повыше, чтобы прикрыться.

– Что ты здесь делаешь?

Она поставила свечу на столик и села на край кровати.

– Я снова не могла уснуть… поэтому спустилась вниз, чтобы найти книгу. – Она показала томик в кожаном переплете. – Я уже возвращалась к себе, когда услышала твой стон. Тебе приснился кошмар?

– Я… Да, приснился. – Он закрыл глаза. В голове рассерженными осами жужжали мысли о той битве.

Помоги ему, Господи. Он принял ее за Жоэль!

Софи с беспокойством взглянула на него.

– А теперь все прошло?

Он утвердительно кивнул, хотя не был ни в чем уверен. Да и Софи с сомнением покачивала головой.

– Может, сделать тебе поссет [2]? – спросила она.

– Нет. – Он боялся, что она уйдет, оставив его в темноте. Одного. – Ты не побудешь со мной немного? – попросил он робко.

– Хорошо. Конечно.

Ничуть не взволнованная тем, что он назвал ее именем другой женщины, а всего несколько дней назад угрожал осуществить права мужа без ее согласия, она поставила свечу на столик, положила книгу и легла с ним рядом.

– Хочешь, я помассирую тебе виски?

– Зачем?

Софи нахмурилась.

– Ты что, забыл, как я массировала тебе виски, прежде чем ложиться спать?

– Нет-нет, помню.

Да, он действительно помнил. Его голова тогда лежала у нее на коленях, и они в это время обсуждали события прошедшего дня.

– Но странно, почему ты согласилась остаться со мной после… той дискуссии, которая произошла у нас на днях?

Она грустно улыбнулась.

– Намереваешься изнасиловать меня сейчас?

– Нет, Софи. – Он рассмеялся. Господи, как же хорошо! Ее присутствие отгоняло демонов! Теперь они маячили где-то на краю сознания и ждали, когда она уйдет, чтобы снова на него напасть.

Она похлопала себя по коленям:

– Клади сюда голову.

Он послушно опустил голову ей на колени, и она запустила пальцы в его волосы. Через несколько минут его глаза закрылись, и он пробормотал:

– Так приятно…

– Это всегда производило на тебя такое действие. Не так ли? Самый лучший способ забыть обо всех проблемах минувшего дня.

– Да, помню. – Он зажмурился, наслаждаясь массажем.

А Софи, немного помолчав, вдруг спросила:

– Кто такая Жоэль?

Он замер, и она с усмешкой его заверила:

– Все в порядке, Гарет. Я не в обиде.

Он молча уставился на пламя свечи. Пламя мигало, отбрасывая таинственные и жутковатые тени на стены комнаты. Будь он помоложе, наверное, испугался бы…

– Женщина, которую я знал в Бельгии, – ответил наконец Гарет.

– Любовница?

– Да. – В горле у него пересохло. Вот сейчас было бы неплохо выпить поссета. А еще лучше – виски.

– Ты любил ее?

Он вздохнул.

– Не знаю.

Ее пальцы замерли, но тут же снова стали медленно двигаться, и она тихо проговорила:

– Не стану лгать и утверждать, что нисколько не ревную.

– Прости, Софи. Если бы я знал…

– «Если» – слово, которое мы можем повторять вечно, не так ли? Если бы я знала, что ты жив…

Она снова помолчала.

– Да, Гарет, я ревную. Мне больно слышать о женщине, с которой ты спал. Но я понимаю, как все случилось. Ты не из тех, кто склонен к целомудрию.

– Не из тех, – согласился он.

Даже сейчас, говоря о Жоэль и целомудрии, Гарет почувствовал, что ему стали тесны подштанники. Но он силой воли сдерживал порывы своего непокорного тела.

– Как ни трудно все это слышать, могу лишь представить, насколько мучительно видеть подобное собственными глазами, – тихо добавила Софи.

Перед мысленным взором Гарета возникла все та же кошмарная картина: она, привязанная к кровати, а голый Тристан нависает над ней…

Они надолго замолчали.

– А что ты видишь в кошмарах? – спросила наконец Софи.

– Войну, – пробурчал Гарет.

– И часто у тебя это случается?

– Каждую ночь.

– Какой ужас! – В ее голосе звучало искреннее сочувствие. – Что ж, неудивительно, что ты был… так испуган.

– Да, как обычно. – Наслаждаясь нежными прикосновениями Софи, он уже почти засыпал.

Ее пальцы сжали его плечо, и она тихо сказала:

– Если это помогает, я буду массировать тебе голову каждый раз, когда потребуется.

– Да, помогает, – прошептал Гарет. Это помогает ему больше, чем она представляла. – Спасибо, любимая.

Софи почти все утро провела за написанием писем; Миранда же – все эти дни девочка была необычайно притихшей – старательно составляла длинное послание бабушке. А потом написала Гэри.

«Дражайший Гэри!

Надеюсь, к этому времени ты перестал плакать, потому что, как я говорила много раз, от плача никакого толку. Кроме того, что от плача становится дурно. Мама здесь. Она здорова. И я – тоже. Уверена, что ты здоров, по крайней мере мистер Фиск именно так и сказал. Мама обещает, что мы очень скоро встретимся, и тогда ты расскажешь обо всех приключениях в новом доме. Мистер Фиск говорит, что ты живешь рядом с гостиницей, где находятся синие лебеди, и мне чрезвычайно любопытно узнать, действительно ли ты их видел, потому что я их не видела никогда.

С любовью и искренней симпатией

леди Миранда Джеймс».

А вот Софи письмо давалось с огромным трудом. К тому же она постоянно нервничала, опасаясь реакции Гарета на приезд родственниц. Трудно было даже представить, как он станет реагировать на их болтовню о балах и модах, а также о возможных женихах для Бекки. Тристан вынес бы все это совершенно безропотно и даже высказывал бы свое мнение. Но Гарета подобные вещи никогда не интересовали.