Причуды богов - Елена Арсеньева Страница 30

– Ваш патрон?! – вскричала Юлия столь жепанически, как и пан Шимон. – Да кто такой ваш патрон?! Кому это япринадлежу?!

– Нет, ну почему все кричат на бедногоеврея? – внезапно успокоившись, устало спросил Аскеназа. – Почемуникто ничего не скажет ему прямо, простыми словами? Почему он должен не толькослушать ушами, но и видеть глазами?! Вот вы скажите, барышня – вы ведь умнаядевушка, да? – вы когда-нибудь видели еврея с лорнетом? Нет? Так и я нет!Так почему все хотят от старого Шимона, чтобы он видел сквозь стены и умелчитать чужие мысли?.. Нет, нет! Кончено дело. Одевайтесь, барышня. Я пошелпокупать вам дом. Сегодня я вас туда привезу, и вы будете ждать там панаСокольского. А я умываю руки, как тот Понтий Пилат!

Он двинулся было к двери, да Юлия успелапоймать его за рукав.

– Подождите, – пробормотала онанепослушными губами. – При чем тут Сокольский? Вы говорите, что ЗигмундСокольский – ваш патрон?! Вашего Театра, что ли?

Аскеназа поглядел на нее с жалостью:

– Эх, барышня! Что Театр! Театр – это так,мелочь! Пан, о котором вы говорите, – патрон всей жизни моей!

И, с силой вырвавшись из цепких пальцев Юлии,он вывалился за дверь, бросив на прощание:

– Одевайтесь поскорей, ради Христа, радиБоженьки!

* * *

Юлия так и сделала. Брезгливо отпихнув в уголголубую кучку Незабудкиных лепестков, достала из комода теплое дорогое белье,из гардероба – темно-серое бархатное платье и белую кружевную шаль: стараниямиЛюцины у каждого «цветочка» были туалеты для улицы, красивые и дорогие. Вот иприспел случай их обновить. На ноги надела теплые сапожки: погода на дворестояла неласковая. Расчесала волосы, заплела туго-натуго косы, села передзеркалом уложить их на затылке – да так и замерла, глядя на свое лицо, ккоторому словно прилипла ошеломленная маска.

Да уж… что за день нынче? Богат, ох богат ищедр на потрясения! Сначала выяснилось, что ее бывший жених – завсегдатайmaison de joie по прозвищу Кохайлик и вдобавок похабник, каких мало! Потом ейвыпало переспать с побочным сыном Наполеона Бонапарта. Юлия невольно прыснула,вспомнив хилого «маленького капрала» пана Флориана. Это ведь шутливое прозвищесамого Наполеона! Да… Ну а под занавес Цветочный театр приберег для нее самуюзабавную мизансцену: оказывается, в бордель-то она попала благодаряСокольскому.

Что ж, выходит, он следил за ней? И послалпана Шимона к Яцеку, зная, что от горбуна можно ждать всякой подлости? За это,конечно, спасибо, пан Шимон подоспел вовремя, но ведь и без Аскеназы Юлияубежала бы из дома Богуславы, непременно убежала бы! Куда – это другой вопрос.Одно ясно – не в публичный дом!

А между прочим – не врала ли пани Люцинанасчет мстительных поляков, которые без сна и отдыха ищут злобную русскую,убившую их ненаглядного Яцека? Да кому он нужен, горбатый мерзавец! Скореевсего Люцина просто нашла средство хорошенько припугнуть дурочку Незабудку,чтобы удержать ее у себя. Наверняка надеялась на похвалу «патрона». Или ивпрямь полагала, что Юлия войдет во вкус ремесла? Но нет, не вошла! Более того– прониклась отвращением и к ремеслу, и к замыслам «патрона»! И теперь сделаетвсе, чтобы убежать отсюда и никогда больше не попадаться ни на глаза, ни в рукиэтого проклятого Сокольского.

Слезы вдруг прихлынули к глазам. Пощечины паниЛюцины и ее бесстыдные руки; оценивающие глаза Аскеназы и его нахальныекомплименты; постыдное голубое платье; голые мужики; разнузданная похоть Адамаи равнодушная бесцеремонность пана Флориана – все это она испытала по его злойволе. Не велика ли расплата за грех, совершенный по неведению, по глупости… поискренней любви?!

Нет, сейчас не время для ярости, котораяслепит глаза и отнимает силы! Обо всем этом Юлия подумает потом, позднее, и,кстати, о мести этому негодяю! А пока…

– Скорее отсюда! – воскликнулаона. – Но как? Куда?

В окно? Высоко, второй этаж! Ничего, непривыкать стать! Прыгнула со второго этажа у себя дома – и как-нибудь живаосталась! Авось и сейчас Бог спасет! Юлия схватилась за раму, с усилием дернула– и тут чья-то рука легла на ее руку.

Женская рука! Люцина? Будь она проклята!..

С криком оглянулась, замахнулась, готоваяуничтожить всякую преграду на своем пути, – и оторопела: это была Ружа.

– Чего тебе? – прошипела Юлия. – Идисвоей дорогой, а мне не мешай!

– Ну не через окно же! – усмехнуласьРужа. – Иди со мной – я выведу! Тебе помогу и сама уйду!