Тысяча поцелуев - Сьюзен Мейер Страница 29

— Будет очень красиво! — пообещала ей малышка.

Шеннон в этом и не сомневалась.

Когда Рори повесил гирлянду и водрузил на верхушку елки золотистую звезду, она сказала:

— Включи фонарики.

Когда гирлянда засияла разноцветными огоньками, Финли восторженно захлопала в ладоши!

— Красиво? — с улыбкой спросила ее Шеннон.

— Очень! А где игрушки?

Оказалось, что украшать елку вместе с Финли — это не такое уж простое занятие. Девочка хотела знать историю каждой игрушки, а если у нее ее не было, то Шеннон должна была придумать ее прямо на ходу.

Когда все игрушки и шарики нашли свое место на елке, какао было выпито, а Финли повздыхала над тем, как красиво они все украсили, настало время собираться.

Рори оставил дочь в гостиной, велев ей надевать сапожки, а сам понес на кухню поднос с пустыми чашками. Шеннон придержала для него дверь и вошла следом.

Из динамиков радиоприемника звучала песня «Белое Рождество».

— Ой, я совсем забыла его выключить.

Но прежде чем Шеннон успела нажать на кнопку, Рори поймал ее за руку.

— Не нужно, это одна из моих любимых рождественских песен.

— Ну конечно, — рассмеялась Шеннон. — Наверное, у парня из штата, где снег выпадает всего пару раз в году, белое Рождество стоит на вершине списка рождественских желаний. Но в Пенсильвании мы к этому относимся проще.

Рори весело рассмеялся и привлек ее к себе:

— Потанцуй со мной. Это очень красивая песня, наполненная любовью и счастьем. Не порть ее.

— Не буду, — прошептала Шеннон, с тихим вздохом положив голову ему на плечо.

Может быть, на вид она казалась спокойной, но в ее груди бушевал ураган чувств. Она пыталась убедить себя, что друг, который знает все ее тайны и принимает ее такой, какая она есть, — это куда важнее возлюбленного, но чувства, которые она испытывала в объятиях Рори, не имели никакого отношения к дружеским. И больше всего на свете она хотела, чтобы он любил ее не как друг, а как мужчина.

Но она сама лишила себя шанса на счастье, зная, что оно не будет долгим. Это был ее выбор.

Песня закончилась, и Рори, не отрывая глаз от ее лица, сделал шаг назад. Было видно, что он тоже чувствует это взаимное притяжение. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу, но Шеннон со смехом увернулась, надеясь обратить все в шутку.

— Неужели на свете еще существуют люди, которые любят снег, — поверить не могу.

— Эй, очень сложно ненавидеть то, что видишь всего раз в год.

Она рассмеялась в ответ, но, как только Рори вышел за дверь, смех превратился в тихий стон. Шеннон устало закрыла глаза, концентрируясь на том чувстве, которое она испытала в его объятиях. Она хотела сохранить его в дальнем уголке своей души, запомнить до малейших нюансов, чтобы потом воскресить однажды темной одинокой зимней ночью.

Когда она вышла в коридор, Финли, полностью одетая, сидела на руках у отца. Шеннон приподнялась на цыпочки и поцеловала ее в щечку:

— Спокойно ночи, моя хорошая.

— Спокойной ночи, — сонно зевнула Финли.

— Увидимся утром? — неуверенно спросила она.

Рори никогда не говорил, во сколько они собираются уехать.

— Да, — улыбнулся он. — Я хочу своими глазами увидеть, как твои сотрудники будут действовать в критических условиях последнего дня рождественской распродажи. Но у нас впереди еще четыре часа пути до Вирджинии, так что в полдень мы должны будем выехать.

— Конечно, — кивнула Шеннон.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Шеннон могла поклясться, что увидела в глазах Рори желание, но уже через секунду он поборол его, резко развернулся и пошел к машине.

Когда они уехали, Шеннон еще долго не могла уснуть. Она сидела перед наряженной елкой, смотрела на нее и жалела, что не сможет сохранить ее навсегда, как память о кусочке семейного тепла и счастья.