Незабываемая ночь - София Джеймс Страница 29

Шейборн снял брюки и сел рядом. Ей показалось, что его нога опухла. Сняв повязку, она увидела страшную рану с неровными краями.

– Они принесли с едой соль?

– Она там. – Он указал на маленькую плошку, которую она не заметила. Хорошо, что у них есть вода. Быстро размешав щепотку в тарелке с водой, она принялась промывать рану. Саммер морщился, но терпел.

– С такой раной тебе нельзя ходить.

– Советуешь лежать и ждать, когда нас найдут и убьют?

– Случись это в другое время в другом месте, доктор велел бы неделю лежать в постели.

Она слышала нотки раздражения в его голосе, но понимала, что это связано не с ней лично, а с ситуацией в целом.

– Этот порошок хорошо помогает.

– Но я не лекарь, как мадам Дебюсси, могу ошибиться с выбором.

– Сыпь любой и заматывай скорее. Все лучше, чем ничего.

Селеста еще раз оглядела кулечки и выбрала, как ей казалось, порошок с оттенком светлее того, что использовала в прошлый раз. Она развела его немного вином, приготовила пасту и смазала рану. Подождав, пока она подсохнет, перевязала чистым бинтом.

– Знаешь, майор, я считаю, нам надо двигаться к побережью. Дорога в шесть сотен миль с такой раной – безумие.

Он ничего не ответил, лишь улыбнулся. От тепла его глаз раздражение растаяло без следа.

– А я долго скучала по тебе, когда уехала из Суссекса.

– В промежутках между плотскими утехами с любовниками?

Слова прозвучали резко, но Селеста не могла на него злиться. К тому же она сама рассказала, какой была ее жизнь.

– С любовниками и мужем. – Она принялась убирать снадобья.

Быть столь откровенной с людьми она никогда себе не позволяла. Разделявшие их годы изменили ее, оставили следы, которые не стереть. Плотская любовь когда-то была для нее увлекательной и приятной игрой, лишь спустя время яркие краски ее стали тусклыми и не манили. Добрая, милая Анна три года была Саммеру женой. Их дружба, длящаяся несколько месяцев и закончившаяся близостью, казалась несущественной в сравнении с браком. Саммер не тот человек, кто упадет к ее ногам и будет просить руки. Ничего подобного не присутствовало в ее думах и мечтах. Такой союз таит много неизвестного и опасного для обоих.

– Сегодня будем ночевать в лесу. Там спокойнее, чем в городе.

По сердцу разлилось тепло. Ей мгновенно захотелось очутиться на скрытой деревьями полянке, лежать в его объятиях и любоваться звездами. Секс для нее всегда был работой, а сейчас стал удовольствием, и это пугало.

На улице было спокойно, однако Саммер оставался бдительным, как всегда. Селеста порадовалась возможности передать заботы другому, а самой насладиться запахами листвы и сырой земли и порадоваться, что на свете есть честные люди. Свобода. Ее она не ощущала много лет. Далеко впереди горизонт, и можно вдохнуть свежий воздух полной грудью. Призраки прошлого отступили, их контуры поблекли и стали почти незаметны. Ярость, пропитавшая тело до самых костей, испарялась под теплыми лучами яркого солнца, все плохое в душе затмила красота вокруг.

– Ты выглядишь удивительно счастливой, – заметил Саммер, когда их лошади поравнялись на проселочной дороге.

– В Англии я часто ездила верхом, а здесь ни разу. Приятно вновь быть на коне. Я и забыла, как это прекрасно.

– Жизнь порой заставляет нас о многом забывать. Помнишь, как мы мчались на лошадях в Лэнгли, спорили, кто первым доскачет до реки?

Она рассмеялась, между ними словно прозвенел колокольчик. Пожалуй, впервые она так открыто выражала свои чувства.

– Мне редко удавалось, твой жеребец был крупнее и сильнее моей кобылы.

– Но Мирабель была проворной и умной, она так ловко проходила под кронами деревьев, у моего так не получалось.

– Ты помнишь, как ее звали? Бог мой, я уж и сама забыла.

– Я почти все помню о том времени. Помню, как ты упала на дороге у самой деревни…

– Потому что испачкала всю твою куртку кровью?

– Нет. Потому что ты не плакала и мужественно держалась. Другие девочки точно устроили бы истерику.

– У меня до сих пор остался шрам, которым я могу подтвердить свою храбрость, – со смехом произнесла она.

– Да, я видел, когда мы занимались любовью.

Сердце предательски подпрыгнуло и упало.

Прошлое. Оно одновременно связало их навеки и разлучило на годы.

Ноги их соприкоснулись, но Селеста не увела лошадь в сторону, а позволила себе ощутить взаимное влечение, от которого даже воздух вокруг становился плотнее. Это началось еще в таверне, она замечала, как вспыхивали глаза Саммера, когда он смотрел на нее, даже искры разлетались в пространстве.

Казалось, они находятся в параллельном мире, рядом со всеми, но будто в пузыре, отделявшем непроницаемой пеленой. Селеста не могла думать ни о чем, кроме своих ощущений во время близости, потому сейчас желала, чтобы скорее наступил вечер, они нашли место для привала и остались там вдвоем на всю ночь.

Солнце наконец зашло, лес стал казаться темнее и гуще. Саммер свернул с дороги. Они остановились у небольшой речушки. Камни на берегу были еще теплыми.

– Можем искупаться, – предложил он.

Зажмурившись от удовольствия, Селеста прислушалась к себе, отметив, что сердце забилось сильнее. Через несколько секунд она уже сбросила одежду, вскоре в кучу полетели ботинки. Она никогда не принадлежала к числу женщин, стесняющихся своего тела. Шаг за шагом она медленно заходила в воду, радуясь приятной прохладе.

– Черт, – послышалось с берега. Она повернулась и посмотрела вопросительно. – Черт. Ты самая красивая женщина из всех, кого я видел. И последняя из скромниц.

Хорошо, что он ничего не сказал о синяках на спине и животе, не спросил, как они появились.

Это была их ночь. Природа дала им кров, предоставила все, что имела: траву, небо, реку, звезды и затихающее пение птиц – музыкальное сопровождение.

– Иди сюда.

Саммер не ответил, скинул пиджак и принялся распрягать лошадей. В движениях появилась резкость, которую она не замечала раньше. Селеста наблюдала за ним, выходя из воды, попутно отмахиваясь от облепивших тело мошек.

– Нога еще болит?

– Почти прошла, порошки помогают.

– Пожалуй, я оденусь.

– Не спеши.

Он торопился доделать то, что начал, отставил в сторону сумки с их вещами. Селеста запрокинула голову. Нагота давала ощущение невероятной легкости, казалось, она переродилась и стала совершенно другим человеком.

– Я так давно не была на природе, так давно не чувствовала себя… свободной. – Последние лучи солнца осушали ее кожу, им помогал легкий ветерок. Она стояла перед ним, словно Ева перед Адамом, которым только предстояло вкусить плод древа познаний и понять все о добре и зле. Они очутились в безвременье, и Селеста желала всем сердцем, чтобы их изгнание из мира длилось как можно дольше.