Магия или настоящая любовь? - Мелисса Макклон Страница 28

Ситуация становилась все сложнее и запутаннее. Вчера Ричард самым тщательным образом изучил список претенденток, который составила для него Кристина. И все ради чего? Уж конечно, не ради того, чтобы увидеть в утренней газете фотографию, где они целуются в фонтане! Он направился в свой кабинет с твердым намерением исправить ситуацию. До встречи с Кристиной публикации в газетах его мало волновали, даже если они были компрометирующими, но теперь… Больше всего Ричарда раздражал тот факт, что автор снимка запечатлел пиковый момент поцелуя, когда на лице принца отразилась вся полнота чувств к Кристине, которые он всеми силами отрицал. Казалось, он не замечал ничего вокруг, кроме нее. Даже Тея не пробуждала в нем таких чувств: с ней он никогда не терял голову. Это подлый удар в спину! Никто не имеет права вторгаться в личную жизнь таким бесцеремонным способом даже из благих намерений! Ричард стремительно вошел в кабинет, где его уже ждал Дидье, швырнул газету на письменный стол и дал выход своему гневу:

— Как они посмели, Диди?!

— Вас не впервые снимают в столь щекотливой ситуации, ваше высочество. А Кристина — ваша законная невеста, так что успокойтесь.

— Кто сделал фото?

— Я не знаю, ваше высочество. — Дидье положил в чашку ложечку сахара. — Не желаете ли чаю?

— И все-таки?

— Снимок опубликовали сразу несколько газет, среди них «Сан-Монтико таймс» и «Джорнэл», ваше высочество. Вы сможете пообщаться с журналистами из этих газет, когда будете давать интервью после посещения Центральной детской больницы.

— Никаких интервью.

— Несколько ваших заявлений, ваше высочество, помогут устранить неразбериху, что творится в прессе.

— Я приглашу всех на пресс-конференцию, когда сочту этот шаг необходимым, Диди.

— Вы не понимаете, ваше высочество, — Дидье глотнул чаю и поставил чашку на стол, — без каких-либо интервью со стороны королевской семьи репортеры начинают придумывать собственные истории или, того хуже, любым способом добывать информацию. Фото в газете доказывает это.

— То, что они опубликовали, сплошная ложь.

— Я так не думаю, ваше высочество: на снимке вы целуете Кристину и не похоже, что вас кто-то заставляет, — улыбаясь, возразил Дидье.

Ричард не разделял его веселья:

— Это ошибка.

А как же вчерашний поцелуй? — вдруг напомнил он себе. Тоже ошибка? Стоп! Что с ним происходит? Впрочем, несколько даже самых приятных поцелуев еще ничего не значат!

Между тем Дидье взял со стола газету и стал внимательно ее разглядывать.

— Я бы тоже хотел совершить такую ошибку! — сказал он наконец.

— Пойми: если Кристина увидит эту фотографию, она возненавидит прессу на всю жизнь. Она и так ее недолюбливает.

— То есть вы хотите сказать, ваше высочество, что вас волнует не сам снимок, а то, что он может причинить боль Кристине?

— И то, и другое.

Дидье улыбнулся.

— Что смешного ты в этом нашел, Диди? — с изрядной долей раздражения поинтересовался Ричард.

— Вы начинаете заботиться о ней, ваше высочество…

— Глупости! Все совсем не так, как ты думаешь, — возразил он, а про себя добавил: Я забочусь о ней совсем не поэтому! Он уважает ее. Ему очень нравятся ее ум, интеллигентность, чувство юмора, ее удивительная душевная теплота и чистосердечие. Они замечательная команда! — Она очень мила и, кроме того, тоже не верит в легенду, так что…

— Я уверен: она станет замечательной женой и принцессой, ваше высочество.

— Да, то есть нет, — немного растерялся Ричард: убедительный тон Дидье был так заразителен! — Я хочу сказать, что она будет замечательной женой для другого мужчины, но не для меня.

Ричард открыто признался сам себе, что Кристина ему нравится как женщина, но о том, чтобы жениться на ней, он даже не думал. Он был уверен, что любой порядочный мужчина будет счастлив взять в жены Кристину, но сам не собирался влюбляться в нее и тем более жениться. Но над ним как дамоклов меч висели два неоспоримых факта: во-первых, он может потерять трон — и тогда династия Тьерри прервется; во-вторых, королевское обручальное кольцо все еще на пальце Кристины.

— Если я вас правильно понял, ваше высочество, вы собираетесь отречься от престола?! — воскликнул Дидье.

Ричард подошел к окну и представил, как в многочисленных деревушках его страны начинается каждый новый день. Эта картина не меняется уже добрых лет сто: на улицах еще мало прохожих, но пекари и молочники уже развозят свой товар на тележках по домам; а в прибрежных районах причаливают лодки рыбаков, вернувшихся из ночного рейда, чтобы у всех на столе была свежая рыба…

— Поверь мне, Диди: я никогда этого не допущу.

— Значит, вы женитесь, ваше высочество?

— Я женюсь, — ответил Ричард. — Только не на Кристине…

Буквы уже расплывались у нее перед глазами от усталости, но Кристина продолжала просматривать альманах. Она должна найти принцу Ричарду невесту, и как можно скорее! — подбадривала она себя. И его поцелуи не смутят ее. Надо перестать, наконец, о них думать! Неожиданно ей вспомнилась история служанки Патриции, и она решила, что когда-нибудь напишет картину на эту тему. Кристина перевела взгляд на довольно внушительную стопку глянцевых журналов: еще столько работы! Неожиданно раздался стук в дверь.

— Да, войдите! — откликнулась она.

— Доброе утро, — поздоровался Ричард, закрыв за собой дверь.

— Доброе утро, ваше высочество.

— Как продвигаются дела, Кристина?

— Я выписала еще несколько кандидатур.

— Замечательно. Ты уже знаешь, какое мероприятие запланировано у нас на сегодня?

— Разумеется, ваше высочество. Сегодня днем мы отправляемся в Центральную детскую больницу. — Говоря это, Кристина взяла свежий номер газеты, который лежал в стороне на краю стола и поэтому сразу не привлек ее внимания. — Господи, что это?! — Она мгновенно побледнела: на фотографии была в полной мере изображена ее страсть к принцу Ричарду! — Как же это?! Мне так жаль, ваше высочество…

— Ты ни в чем не виновата, Кристина, — успокоил он ее. — Ни в чем!

— Но ведь все увидят эту фотографию и подумают, что…

— Я очень сожалею, что скомпрометировал тебя… То, что произошло тогда в фонтане, не должно было попасть в газеты.

— Как бы я хотела, чтобы этого поцелуя не было, ваше высочество!