Украденная беременность - Соня Мишина Страница 27

10 ноября 2018 года. Москва

В слова мужа о разводе Лана не верила до тех пор, пока не получила повестку из суда. Да и как было поверить? Федор был зол, устал, возмущен скандалом — вот и ляпнул, не подумав. Так успокаивала себя женщина. Тем более что больше он к этой теме не возвращался. Правда, и на попытки Ланы сблизиться не откликался.

Когда она приглашала Лукьянова в ресторан или на одно из мероприятий, которые любила посещать — отговаривался занятостью на работе.

Когда пыталась устроить романтический ужин дома при свечах — говорил, что не голоден, устал, и уходил спать.

Когда заявилась к нему в спальню, нарядившись в самый сексуальный из своих пеньюаров — смерил жену холодным взглядом и заявил иронично:

— Ледяная королева снизошла до простого смертного? Извини, боюсь обморозиться.

Вот к чему-чему, а к такому пренебрежению Светка не привыкла и тут же сорвалась, обматерила мужа в лучших традициях работников птицефабрики, на которой работала ее мать.

Выслушав длинную нецензурную тираду Ланы, Лукьянов хмыкнул:

— Вот поэтому у нас с тобой ничего и не получится, Света. Мы с тобой — из разных миров. Жаль, что я не понял этого раньше. Иди спать…

А потом… потом пришла повестка и Лана струхнула.

Она честно пыталась понять, когда и что пошло не так, когда ее бесхребетный, нетребовательный муж превратился в жесткого, решительного мужчину? Где она допустила ошибку?

Светлана была уверена, что, окончательно уверившись в своем бесплодии, Федор смирится, успокоится и начнет дорожить ею, женой, еще больше, ведь в самом начале их совместной жизни он сам пару раз говорил, что, кроме нее, у него никого нет…

И вот теперь муж вроде бы смирился с тем, что детей у него не будет, но вместо того, чтобы еще больше ценить Лану, начал не просто отдаляться от нее, а собрался вообще выкинуть ее из своей жизни! Жизнь с Лукьяновым была сытой и обеспеченной, и терять с трудом завоеванное благополучие женщине совсем не хотелось…

Все советы популярных психологов, вычитанные в глянцевых журнальчиках и высмотренные в разнообразных ток-шоу, оказались бесполезны, и Светка растерялась, не зная, что предпринять. Запаниковала. Она хотела бы посоветоваться с кем-то из своих гламурных приятельниц, но опасалась, что слухи о том, что Лану Лукьянову бросил муж, тут же разлетятся по Московской богемной тусовке.

«Нет, обсуждать свою личную жизнь с этими курицами я не буду! — сказала себе Светка. — Попытаюсь нанять адвоката».

К сожалению, посоветоваться насчет адвоката Лукьяновой опять-таки было не с кем. Пришлось искать специалиста через сайты, которых в интернете было безумное множество. Это было все равно, что пытаться поймать золотую рыбку в незнакомом водоеме с мутной водой… Каждый специалист и каждая контора, с которыми созванивалась женщина, требовали за свои услуги такие денежные суммы, что Лане, которая совсем недавно могла запросто потратить пару тысяч долларов на сумочку «от кутюр», расценки казались грабительскими.

За четыре года жизни с Федором Светка отложила всего десять тысяч долларов, да и то лишь потому, что собиралась отправиться в Нью-Йорк на неделю Высокой Моды и предаться там излюбленному занятию — шоппингу. Теперь о поездке можно было забыть, а отдавать последнюю «десятку» алчным правозащитникам ужасно не хотелось!

В общем, все, что удалось Светке за две недели — это понять, что если она не явится в суд, то заседание будет перенесено минимум на месяц. Женщина понимала, что это не решение проблемы, а лишь небольшая отсрочка, но надеялась, что за месяц она все же придумает что-то еще, найдет выход, сообразит, как заставить мужа отказаться от самой мысли о расставании.

Десятого ноября, утром, Федор, вопреки сложившимся традициям, заглянул в спальню жены, которая привыкла вставать не раньше полудня:

— Светлана, проснись!

— А? Что? Я еще сплю… — женщина лениво перевернулась на другой бок и попыталась накрыться одеялом с головой.

Федор неожиданно сдернул одеяло, сжал худое плечо жены, заставил ее развернуться лицом к себе:

— Напоминаю, Лана! Сегодня в пятнадцать ноль-ноль я и мой адвокат ждем тебя в суде. Пора расставить точки над I.

— Тебе надо — ты и расставляй, — проворчала Лана. Она хотела бы добавить что-то еще: язвительное, ироничное, но не смогла ничего придумать.

— Я это сделаю, не сомневайся, — мужчина отпустил ее руку и вышел — как всегда, аккуратно прикрыв дверь.

«Он даже дверью никогда не хлопает, интеллигент хренов!» — раздраженно подумала Светка. Сон как рукой сняло. Сидеть дома, зная, что муж с адвокатом — наверняка одним из лучших в Москве — через каких-то шесть часов будет сидеть перед представителем закона и убеждать его в том, что она, Лана — недостойная жена, не было сил.

Лукьянова встала. Оделась потеплее. Напялила на поскуливающего у входных дверей шпица розовую непромокаемую курточку и отправилась на прогулку.

…По площадке для выгула рыжей молнией носился веселый комок шерсти: шелти по кличке Брасси. Хозяйка Брасси стояла у калитки и задумчиво ковыряла носком кроссовка покрытую тонкой корочкой льда землю.

— О! А я уж думала, тут только в шесть утра люди бывают, — проговорила она, увидев входящую за ограждение Лану.

— Как видите, и позже бывают, — Светка обычно не стремилась вступать в разговоры с незнакомыми людьми, но сегодня ей ужасно не хватало компании. — Не работаете? — поинтересовалась она.

— Работаю. В вечернюю. А утром вот подрабатываю выгулом соседской собачки.

— А, так это не ваша? — слегка разочаровалась Лана.

— Я себе собаку не могу позволить. Мне бы сына прокормить… — женщина вздохнула.

— А вы что — одна его растите? — Светка и сама не смогла бы объяснить, зачем она продолжает задавать вопросы, ведь, по сути, ей не было никакого дела до этой случайной собеседницы и ее проблем.

— Да, одна. Муж дождался, когда ребенку исполнится год, и бросил нас.

— Такой благородный? — хмыкнула Светка.

— Да какое там… — незнакомка скривилась. — По закону мужчина не имеет права развестись с беременной женой. И потом, пока год дитю не исполнится.

— По закону? — в голове Ланы завертелись, закрутились шестеренки. Даже волосы под стильной шапочкой слегка зашевелились от ощущения близкой победы.