Ребенок от Деда Мороза - Марго Лаванда Страница 27

Пока едем, снова понимаю, что сглупила, нельзя было соглашаться, надо было спорить! Хотя я и так конечно выгляжу не в лучшем свете, наверняка Самойлов меня психованной дурой, зацикленной на себе считает… Но снегопад усиливается с каждой минутой, а с ним и мои переживания. Вот завалит деревню снегом, к утру то расчистят, а вот ночью… Точно никому не надо. И застрянет мой босс на родных просторах. А мне потом отвечать!

— Снова переживания? — насмешливо спрашивает Самойлов. — О чем на этот раз?

— О погоде, — отвечаю резко.

— Настя, ты каждую минуту готова скрестить со мной шпагу, каждый наш разговор превращается в поле битвы.

Возразить на это мне нечего, босс окидывает меня сердитым взглядом, я виновато опускаю голову.

— Сегодняшний вечер показал, что дело обстоит совсем плохо, — вздыхает Герман.

— Этого больше не повторится, — произношу торопливо. — Вы совершенно правы.

Самойлов снова окидывает меня холодным взглядом.

— Это все потому что все так неожиданно… Но я исправлюсь, обещаю.

С горем пополам добираемся до деревни. Я уже плюнула на все, сказав себе, будь что будет… А вот до босса пока еще явно не дошло, что он возможно ночевать в нашей глуши останется. За два дома до моего мы окончательно застреваем, снег такой густой, что вытянутой руки не видно.

— Хотите чаю? — спрашиваю со вздохом.

— Когда ты так грустишь по этому поводу, не очень, — усмехается Самойлов.

— Не поняла, что?

— Ну ты явно не в восторге от собственного приглашения.

— Я просто… знала, что застрянем. Это было ясно по снегу… Я не хотела вас утруждать…

— А я думал ты дома своего стесняешься.

— Что? Нет конечно! Так вы идете, или в машине останетесь ночевать?

— Иду конечно, тут наверняка по ночам бродят волки, — кривит лицо Самойлов.

Герда встречает нас бешеным лаем, еще бы, нечасто я домой с чужаком являюсь.

— Успокойся, дорогая. Это свои, — ласково треплю любимицу по холке.

— Хорошая девочка, — вторит мне босс. — Охранница что надо.

— Не бойтесь, она очень послушная.

— Черт, мобильный в машине забыл, — восклицает Самойлов.

— Я пока чайник поставлю.

— Нет, со мной пошли. Не видно ни фига, я ж не найду дорогу.

— Издеваетесь? Два дома пройти, зеленая калитка.

Но босс упрямо берет меня за руку и тащит за собой. Почему-то мне не верится, что он боится. Чувствую, что есть другая причина, вот только понять ее не могу.

Самойлов забирает мобильный, запирает дверь. Машина уже довольно сильно занесена снегом. Мы оба понимаем, что пока будем пить чай, тут целый сугроб наметет.

— Вызову такси, — вздыхает Самойлов.

— Я говорила, что везти меня домой — плохая идея.

— Что поделать, Настя. Если с тобой вечно либо как на вулкане, либо в снежной буре, — усмехается босс.

— То есть это я виновата? — восклицаю, и тут по его лицу понимаю, что он нарочно меня дразнит!

— Ты слишком легко поддаешься на провокации, — Герман вдруг берет меня за руку и дергает на себя.

Хочу ответить что-то дерзкое, но все слова вылетают из головы.

Вот только что мы просто стояли рядом, а в следующую секунду Герман целует меня, одной рукой обняв меня за талию, прижав бедра к своим. Второй рукой Герман берет меня за подбородок, запрокидывает мне голову, накрывая мой рот губами.

Боже, все переворачивается внутри. Почему этот поцелуй ощущается таким правильным, словно до этого момента прежние поцелуи вообще не имели значения? Все мои чувства, тщательно лелеемая неприязнь к боссу, все что испытывала раньше, смыло волной.

Это было таким реальным, горячим и мощным, заставляя сердце колотиться, кровь испепелять вены.

Жар внутри и ледяные снежинки снаружи. Безумное сочетание, мы словно застряли в эпицентре шторма.

Несмотря на мороз, меня затапливает ощущение теплого кокона. Помимо этого, охватывает странное чувство, будто я стала невесомой, бестелесной, и плыву в темном пространстве.

Концентрирую остатки разума, говоря себе, что босс снова играет со мной. Надо и правда срочно вызвать ему такси! Вот только любой идиот может сообразить, что если застрял джип, то такси точно не проедет!

А значит придется предложить боссу ночлег…

Невозможно! Слишком опасно! Самойлов и так считает, что я у него в кармане… прижимает к себе так уверенно, сильно. Он такой горячий, твердый… Сводит меня с ума своим напором и самоуверенностью. Поцелуй никак не кончается, а я с каждой секундой теряю решимость сопротивляться…

Даже хуже: сама хочу, чтобы происходящее не заканчивалось. Хочу, как никогда раньше не желала ни одного мужчину.

Мужчину, через которого прошла толпа женщин и каждую он оставил с разбитым сердцем…

Идиотка!

Эта мысль, словно пощечина, словно ведро холодной воды, остужает мой поплывший разум.

Контроль над собственным телом постепенно возвращается, напряженно выпрямляю спину.

Шаг первый: разорвать контакт.

Тяжело дыша, отшатываюсь от босса, упираюсь ладонями в его напряженные, точно каменные, плечи. Глубокий вдох, еще один… Но это ошибка. Потому что в ноздри бьет аромат его разгоряченной кожи, дорогого парфюма, заставляя каждую клетку моего тела завопить от желания прижаться к Герману теснее, чтобы больше пропитаться теплом и мужским запахом.

Вдруг понимаю, что впилась ногтями в плечи Самойлова. Сильно. Как дикая кошка.

Отрываю руки, но тут же перемещаю их ему на грудь. Отталкиваю изо всех сил.

У меня ничего не выходит, он как скала, мощный, тяжелый.

Но кажется Герман меня понял, медленно разжал хватку.

Делаю резкий шаг в сторону, только бы не упасть!

Колени дрожат, дыхание рваное, словно только что пробежала стометровку.

Не могу смотреть ему в лицо, для меня это равносильно что собственному позору. Не знаю что сказать, как стереть то что сейчас произошло…

— По закону жанра ты должна влепить мне пощечину, — насмешливо произносит босс.

— Вы хотите, чтобы я дала вам пощечину? — спрашиваю с удивлением.

— Да. Хочу. Потому что тогда, по закону жанра, я снова тебя поцелую.