Невероятный медовый месяц - Барбара Картленд Страница 25

Но Антония была довольна, очень довольна.

— И почему же я раньше не знала, — смотрясь в зеркало, спрашивала она себя, — что у меня такая хорошая фигура?

Она смутно догадывалась, что причина ее незнания кроется в поведении матери, которая от одной мысли о том, что ее дочь проявит тщеславие по столь нескромному поводу, пришла бы в ярость.

Внезапное осознание красоты собственного тела стало для Антонии новым и очень волнующим открытием.

Только сейчас она заметила, какая у нее красивая длинная шея, маленькие уши совершенной формы и огромные глаза, выразительность которых подчеркивали пышные, зачесанные вверх темные волосы.

Когда она, одетая в платье из золотисто-оранжевого тюля, сверкавшее драгоценностями и украшенное мимозами, вошла в салон, где герцог ожидал ее, чтобы вместе с женой отправиться на обед, Антония впервые в жизни почувствовала себя красивой.

От ее взгляда не укрылся восторженный блеск, вспыхнувший в глазах герцога в тот самый миг, когда он посмотрел на нее, и, приближаясь к супругу, она ощущала себя так, словно вышла на сцену и теперь ждала аплодисментов зрительного зала.

— Вы одобряете?… — робко спросила она, поскольку герцог молчал.

Беспокойный огонек появился в ее взгляде.

— Я рад, что имею честь сопровождать вас, герцогиня, — полушутливо ответил он и не без удовольствия заметил, как румянец заливает ее щеки — Антония смутилась, услышав его ответ.

Если у нее и оставались еще какие-то сомнения насчет собственной внешности, то они быстро рассеялись под градом комплиментов, которыми одарили ее все мужчины, присутствовавшие на приеме и явно стремившиеся завязать с ней флирт.

— Вы восхитительны! Очаровательны! — наперебой заверяли герцогиню оба ее соседа за обеденным столом.

— Никогда бы не поверил, что звезда может упасть с неба таким ранним вечером! — говорил ее визави.

Антония сказала себе, что эти преувеличения можно, конечно, считать чрезмерными, однако, невзирая на то что она была совершенно неопытна в отношениях с мужчинами, чутье ее не обмануло: их восхищение было искренним.

И действительно, как только хозяйка открыла бал, Антония сразу оказалась в окружении кавалеров, испытывая при этом смущение, очень сильно отличавшееся от всего, что она когда-либо ощущала.

К герцогу ее подвел милый и пылкий молодой дипломат, с которым она только что кружилась в вальсе.

— Вам здесь нравится? — спросил Донкастер.

— Здесь просто чудесно! Ничего прекраснее я не могла бы себе представить! — ответила Антония. — Однако я хотела бы…

Она собиралась сказать, что хотела бы потанцевать с ним, но в этот миг разговор их был прерван радостным восклицанием:

— Атол! Mon brave![мой славный (фр.)] Почему же никто не сказал мне, что вы в Париже?!

Очаровательная женщина с восхитительной улыбкой протягивала герцогу обе руки, смотря ему прямо в глаза, — ее восторг из-за встречи с герцогом был слишком очевиден.

— Людовика?! — удивился Донкастер. — А мне сказали, что вы возвратились в Вену!

— Мы вернулись… Вернулись! — ответила дама. — Я совсем потеряла вас из виду… Неужели я вас потеряла!…

Она говорила в той обворожительной манере, которая, казалось, наполняла каждое ее слово глубоким скрытым смыслом — интимным и вызывающим одновременно.

Она схватила герцога за обе руки, и только тут он, словно вспомнив внезапно о присутствии Антонии, сказал:

— Я здесь в свадебном путешествии, и мы только что приехали. Позвольте представить вам мою жену… Герцогиня Антония Донкастер… Мадам графиня Людовика де Резонвиль.

Кивок, который сделал дама в сторону Антонии, был столь небрежен, что выглядел почти оскорбительным. Потом графиня повисла на плече герцога и заглянула ему в глаза.

Графиня выставляла напоказ свои чувства, которые, как она считала, остались неизменными — несмотря на все, что произошло с герцогом за последнее время.

Смущаясь и не зная, как вести себя в подобных обстоятельствах, Антония обвела взором бальную залу, и почти в то же мгновение ее последний партнер оказался рядом.

Она позволила увлечь себя в круг танцующих, но, оглянувшись, успела заметить, как герцог и повисшая на его плече дама исчезают в саду, покидая зал через распахнутые стеклянные двери.

Как Антония заметила раньше, в саду росли небольшие деревья, посаженные на таком расстоянии, чтобы между ними поместились скамейки с мягкими спинками, однако разговор присевших там отдохнуть не мог быть услышан. Мрак в саду рассеивали лишь маленькие китайские фонарики, свешивавшиеся с ветвей.

Чувство обиды и горечи вдруг поднялось в сердце Антонии при мысли о том, что герцог ни разу не пригласил ее на танец, а теперь исчезал с незнакомой женщиной в этом чудесном саду, в котором и ей так хотелось оказаться.

Если бы здесь вдруг появилась маркиза, Антония не была бы столь поражена поведением супруга, но эта… графиня де Резонвиль?…

Тихонько вздохнув, Антония подумала, что если герцог и вспоминал о маркизе Норто по дороге в Париж и, возможно, еще утром этого дня, то сейчас он, совершенно определенно, забыл о ней!

Никогда Антонии не доводилось видеть создания более обворожительного, чем графиня Де Резонвиль.

Герцог упомянул Вену, и Антония догадалась, что графиня жила там постоянно. Об этом свидетельствовал также темно-рыжий цвет ее волос, в который красились все австрийские женщины, желавшие походить на свою прекрасную императрицу.

В темных глазах графини, в самой их глубине, мерцали огоньки сладострастия, обещавшие мужчине исполнение любых его желаний.

Эта женщина заставила Антонию осознать все свои недостатки и ощутить одиночество. Она вдруг поняла, что элегантное, прямо-таки гениальное творение знаменитого кутюрье не может возместить того, чего в ней не хватает, чего — Антония пока не могла определить, но чувствовала, что этим в избытке обладала графиня.

— Вы о чем-то задумались? — спросил ее партнер, нарушив ход мыслей Антонии.

— Да, я думала, — ответила Антония.

— Как бы я хотел, чтобы вы думали обо мне! — внезапно заявил молодой человек, устремив на нее горящий взгляд.

— Но я вас совсем не знаю, — искренне удивилась Антония.

— Ну, эту беду можно легко поправить, — заметил он. — Когда я смогу увидеть вас опять? Где вы остановились в Париже?

Она рассмеялась, потому что это были вопросы, которые задавали ей все мужчины на этом балу.

Едва танец закончился, а уже другой француз повел ее танцевать.

Хотя Антония часто поглядывала в сторону открытой в сад стеклянной двери, она не заметила, чтобы герцог вернулся. Нигде также не было видно обворожительной графини.