Замок для двоих - Элеанор Фарнс Страница 25

По его поведению невозможно было определить серьезность намерений, хотя он не остался равнодушным к красоте и живости Фернанды. Хоакина сравнила ее с цветком, и Венеция понимала, что девушка имела в виду: Фернанда потрясающая, думала Венеция, и, конечно, от добра добра не ищут.

Казалось нелогичным, чтобы мысль об этом расстроила девушку, но, призналась в душе Венеция, она омрачила ее. Очевидно, что дон Андре и Фернанда так же подходили друг другу, как Рамон и Эмилия. Они были одной национальности и религии, одинакового социального происхождения. Фернанда в точности знала свое место в жизни вообще и в супружестве в частности. Да, конечно, их брак был бы идеальным. Тогда почему, признав это, Венеция почувствовала себя опустошенной, даже отверженной? Чисто женская глупость, решила она.

После кофе девушка извинилась и пожелала собравшимся спокойной ночи, подумав, что гостям, возможно, будет спокойнее без иностранки. Дон Андре проводил ее до дверей и, к удивлению Венеции, провел по коридору и по мраморной лестнице до верхнего этажа.

— Извините, сеньорита. Разговор сегодня шел по-испански… Надеюсь, вы не посчитали себя забытой?

— Конечно нет, сеньор. Было бы странно ожидать, что такое большое количество людей станет говорить по-английски ради меня. А для меня это была очень хорошая практика.

— Я провожу вас до вашей комнаты, — сказал он, продолжая идти рядом.

Ощутил ли он, что Венеция действительно почувствовала себя лишней и теперь старается утешить ее?

— Я должен сделать вам комплимент. Вы сегодня замечательно выглядите. — В его голосе не слышалось обычной официальности, и Венеция поняла, что сеньор и в самом деле утешает ее. — Золотоволосая девушка среди такого количества темноволосых испанцев… Я уверен, что вы имели большой успех у моих друзей, сеньорита.

У мужчин, наверное, имела, подумала Венеция, но только не у Фернанды, ее матери и сеньоры де лос Реес. Они наверняка ждут не дождутся, когда она вернется в Англию.

У двери в ее комнату они остановились.

— Buenas noches, дон Андре. — Венеция протянула ему руку.

Вместо того чтобы небрежно поклониться, он задержал ее в своих руках. Венеция в удивлении подняла на него глаза. Они долго смотрели друг другу в глаза, словно говорили на языке, которого совсем не понимали. Воздух казался наэлектризованным бурей чувств, сдерживаемых здравым смыслом. Но тонкая ниточка, связавшая их на мгновение, оборвалась.

Поцеловав ее руку, дон Андре тихо произнес:

— Buenas noches, Венеция, приятных снов.

Сеньор подождал, пока она войдет в комнату. Девушка услышала, как он закрыл дверь, и, вздохнув, подошла к зеркалу. Она долго смотрела на свое отражение, на «золотоволосую девушку». Да, горько усмехнулась Венеция, даже он признал, что она была на званом ужине чужой.

Возвращение Трастамаров внесло большое оживление в жизнь двух семейств. Теперь они часто ездили друг к другу в гости. Обе семьи жили на расстоянии двадцати миль, что было сущей ерундой при их быстроходных машинах, и они часто встречались для совместных купаний, обедов, которые затягивались на большую часть дня, и ужинов, продолжавшихся за полночь, или ездили на корриду. Венецию всегда приглашали, но она частенько отказывалась, не желая мешать им. Аннина также не всегда участвовала в общих поездках, поскольку дон Андре считал ее слишком юной для некоторых мероприятий или некоторых людей.

Когда Венеция не составляла компанию остальным, она отправлялась в деревню с альбомом для эскизов. Она уже зарисовала интересные архитектурные детали замка и теперь хотела сделать наброски деревенских строений.

В этот день девушка оставила машину возле гостиницы, поскольку большинство улиц были слишком узкими для проезда, расположилась в одном из тихих уголков улочки и начала рисовать. Она пробыла минут двадцать, когда услышала знакомый голос. Оторвавшись от своего занятия, Венеция увидела парочку, бредущую по улице взявшись за руки. Она узнала Аннину и того юношу с кудрявыми черными волосами и ослепительной белозубой улыбкой. Молодые люди тоже заметили ее и, поколебавшись, подошли, не зная, что делать дальше.

Венеция думала, что Аннина приехала с матерью и сестрами. Она приветливо улыбнулась им, а Аннина взглянула на рисунок и похвалила. Ее голос и умоляющий взгляд выдавали смятение девушки.

— Я как раз собиралась сделать перерыв и выпить кофе, — соврала Венеция. — Не хотите присоединиться ко мне?

— Боюсь, у Феликса нет времени, — ответила Аннина по-английски.

— У меня есть время, — возразил он по-испански, обворожительно улыбаясь. Она поняла, почему парень вскружил головку юной Аннины.

Они пошли в гостиницу и вместе выпили по чашечке кофе. Венеция отметила про себя, что Феликс и в самом деле очарователен и умен. Аннина могла стать легкой добычей. Но она ничем не выдала своей тревоги. Только спросила:

— Ты как приехала сюда, Аннина? Хочешь вернуться со мной?

Оказывается, Аннина приехала верхом. Конечно, подумала Венеция, только так она могла сделать это втайне. Интересно, как далеко зашли их отношения? Наверняка пока они невинны, но что дальше?

Она решила, что не покинет деревню до тех пор, пока не уедет Аннина.

— У нас будет время перед ленчем, чтобы позаниматься английским, — сказала она ей. — Встретимся возле бассейна.

Девушка действительно пришла к бассейну, и Венеция продолжала расспрашивать ее о Феликсе и о том, как часто они встречаются.

— Ты ведь знаешь, что дон Андре не одобрил бы ваши свидания, Аннина. Так почему ты это делаешь?

— Потому что Феликс мой друг. Он мне очень нравится, и я ему нравлюсь. Я не понимаю, почему не должна с ним встречаться.

— В таком случае почему бы тебе не попросить разрешения у дона Андре привезти его сюда и позволить твоим близким познакомиться с ним?

— Я не могу этого сделать, — печально призналась Аннина.

— Почему?

— Потому что он деревенский житель. Он не нашего круга. Дон Андре не даст своего разрешения. — Внезапно девушка топнула ногой, и ее глаза сверкнули гневом. — Но он не хуже нас!

— Аннина, моя дорогая, ты еще слишком молода, чтобы встречаться с людьми, которых не одобряет твоя семья.

— На следующей неделе мне будет пятнадцать лет. В наше время в пятнадцать лет девушки уже взрослые.

— Еще не взрослые, — возразила Венеция твердо, — хотя они и могут так думать. А Феликс намного старше тебя.

— Ему девятнадцать. Он очень разумный и ведет себя со мной корректно. И я буду встречаться с ним.

— А что, если я расскажу дону Андре?

— Но ведь вы этого не сделаете, Венеция.

— Боюсь, мне придется, Аннина. С моей стороны будет неправильно, если я не поставлю его в известность. Если с тобой что-нибудь случится…