Награда Бога - Татьяна Губина Страница 25

Но Лерка чувствовала, что все непросто. Но зная подругу столько лет, понимала, что спрашивать бесполезно. Сама расскажет, когда время придет. Правда, Лерке от этого спокойней не становилось. «Все, — решила она, поворачиваясь на бок. — Выйду из роддома и прижму ее к стенке. В конце концов, сыграю на том, что я молодая мамаша и если она не хочет, чтобы у меня была постродовая депрессия, пусть все выкладывает как на духу!»

Раздалась тихая трель сотового телефона. Натка насильно всучила аппаратик Лерке и даже добилась разрешения главврача.

— Привет молодым мамашкам! — Веселый голос Натки звонко звучал в телефоне.

— Ох, легка на помине, — тихо проговорила Лера.

— Тебе не обо мне сейчас думать надо, а о дочке. Кстати, как назовешь?

— Сонечкой.

— Фаина! — проорала куда-то Натка. — Твою правнучку звать Софьей! Не иначе Лерка тебе потрафить решила! Иудейским именем дочь назвала!

— Уймись, несчастная! — улыбнулась Лера. — У нас не одна русская царица такое имя носила! Загляни в историю!

— Да? — искренне изумилась Натка. — А я, наивная, думала, что Софья — это еврейское имя. Ну, да бог с ним. Тебе что покушать привезти?

Лерка вздохнула. Натка каждый день столько провианта ей таскала, что нянька уже взмолилась — некуда в холодильник пихать, все вываливается.

— Передай своей ненормальной подруге, — ворчала нянька, — холодильник рассчитан на троих мамаш, а тут только твой харч! Пусть поменьше таскает.

Лерка передала, но Натка поняла по-своему. Теперь она носила сумку для Леры и вторую — персонально для няньки Груши. Та чертыхалась, но унять Натку Баскакову не под силу даже такой личности, как нянька.

— А ты чего у нас делаешь? — решила Лерка незаметно перевести тему с еды.

— Я борюсь с твоей бабкой! — рассмеялась Натка. — Она мне не дает окна вымыть. Говорит, что холодно.

Лерка усмехнулась. По части наведения чистоты Натка и бабушка постоянно соперничают. Бабушка просто любит чистоту, а у Натки на этом пунктик. Если бы у нее было больше времени, она драила бы свою квартиру раз в два часа. Но учеба в институте дает возможность будущему доктору мыть полы лишь утром и вечером. И слава богу, а то Вера Николаевна ворчит, что линолеум придется менять. От столь рьяного усердия дочери в нем скоро появятся дырки. Фаина в этом смысле поспокойнее, но окна в квартире моет раз в месяц. Кстати, как раз перед Леркиными родами и вымыла. Зачем же снова морозиться?

— Ты глупая овца! — отрезала Натка, когда Лерка осторожно высказала данную мысль. — Соньку привезут через пять дней! В квартире должна быть полная чистота и стерильность! Так что я закругляюсь, пойду шубу надену и буду ваши стекла драить!.. Ой, ну ты гляди, она уже на подоконник взобралась! — вскрикнула она. — Фаина, немедленно слазь оттуда!.. — И Натка отключилась.

Лерка положила телефон в тумбочку и задумалась. Как все-таки меняют людей обстоятельства. Если бы Лерке кто-нибудь хотя бы пару лет назад сказал, что бабушка позволит называть ее на ты и по имени, она рассмеялась бы тому в лицо. Бабуля всегда кичилась своей воспитанностью и культурой и некую американизированность в отношениях между взрослыми и молодыми людьми не принимала ни в каком виде. Но под грузом возникших проблем последних месяцев Натка как-то совсем естественно перешла с бабулей на ты, а потом и по имени стала называть. И Фаина проглотила! Даже вроде и не заметила. Правда, Петька и Тина не позволяли с ней такой фамильярности, решив, что данная привилегия касается лишь Натки. Но все одно — это нонсенс.

— Кто тут Лера Пересветова? — раздался от двери тоненький, какой-то измученный голосок.

— Я. — Лерка приподнялась на койке.

В проеме двери стояла Надька-кормилица. Больничный выцветший халат болтался на ней, как на вешалке, но даже его не хватало, чтобы прикрыть выпирающую грудь.

— Здравствуйте. — Надька прошла и присела на краешек Леркиной кровати. — Я поблагодарить вас пришла.

— Вы? Меня? — Лерка округлила свои глаза. — Что вы, это я вам так благодарна! А то моя Сонечка совсем голодная!

— Господи! Как это чудесно! — Надька всплеснула руками. — То есть это не чудесно, конечно, вернее...

Лерка улыбнулась.

— Я поняла, не трудись.

— Ну, да я хочу сказать, что твоя девчонка просто спасение для меня. Так хорошо кушает. А мой... Вот мои первые дети...

И потекла извечная беседа всех молодых мамаш. От поноса до красной сыпи на ручках. Оказалось, что сынишка у Надежды уже третий. Первые девочки-близняшки, — мамина отрада. Но муж очень хотел сына.

— Он сказал, что если рожу пацана, озолотит.

— Ну и как, начал уже озолачивать? — вклинилась женщина на соседней койке. В больницах такая скука, поэтому все принимают живое участие в любых разговорах.

— Да нет, не получится пока, — махнула рукой Надька. — Он год назад в такую аварию влетел, ужас. Хотя совсем не виноват был. Но у того мужика, что нашу машину раскурочил, такая адвокатша была зверь прямо! Мало того, что нашу машину пришлось продать и новую купить, еще Валька в такие долги влез — до сих пор никак не расплатимся.

— Вот сволочь! — возмутилась соседка. — Все они, эти адвокаты, лишь бы свое урвать!

Надька с женщиной стали обсуждать тему продажных непорядочных служителей Фемиды и о Лерке как бы забыли. Лерка же вжалась в койку и не шевелилась, боясь даже вздохнуть. Отчего-то стало тревожно.

— А тут я еще как раз забеременела, — продолжала Надька.

— Чего ж рожать-то решилась? — изумилась женщина. — Долги бы отбили, вот тогда и...

— Так-то оно так, но после девчонок у меня проблемы были, поэтому доктора сказали, что, может, больше детей и не будет. Так что мой крылатый мальчик приказал рожать. — И она гордо улыбнулась.

— А почему крылатый? — вновь удивилась соседка.

— А он у меня летчик-международник, — пояснила Надька. — Хороший у меня муж, заботливый, верный. А как девчонок любит!

Хо-о-оп! Сердце стукнулось о гортань и стремительно покатилось в живот. Муж Надьки и есть тот мерзкий Валентин! И кормила сегодня Надежда дочь своего милого заботливого мужа! А девчонок он любит! Еще как любит! Только повзрослей!

— Ой, заболталась я совсем, вам же отдыхать надо. Вон Лерочка вся побледнела даже. — Надька встала. — Ты не переживай, Лер, я твою Сонечку покормлю еще пару дней, а уж потом я с сынишкой выписываюсь. Кстати, а ты где живешь? Не в Измайлово?

— Нет, — прохрипела Лера.

— Жаль, а то бы я тебе молоко сцеженное отдавала, — вздохнула Надька. — Свое-то лучше всяких смесей. А так все придется в сортир спускать. Ну, пока, девчонки!

Надька открыла дверь и вышла.

Счастливая. Нас же только в пятницу отсюда выпустят. Ох, еще пять дней тут париться, — сокрушалась словоохотливая соседка.