Последнее лето - Елена Арсеньева Страница 25

До Малой Ямской улицы самого быстрого ходу минут сорок, а тои больше.

«Можно извозчика взять», – чуть не брякнул Шурка, давовремя спохватился. Известно было, что Мопся никогда не ездила на извозчике иотцовскими выездами тоже не пользовалась. Это было запрещено уставом обществазащиты животных, в котором состояла Марина: общество выступало против жестокогообращения с лошадьми и применения кнута. Если надо было съездить в Заречнуючасть, Марина просила у отца автомобиль, но весьма неохотно: ведь принципывсяких там социалистов и революционеров запрещали эксплуатировать человеческийтруд – в данном случае труд шоффера…

* * *

...

«Харьковский губернатор предложил городскому голове внестина рассмотрение городской думы вопрос об увеличении в городе полиции – штатагородовых, исходя из пропорции один городовой на четыреста человек».

«Русские ведомости»

...

«Минск. В разных пунктах губернии произведены аресты лиц,занимающихся нелегальной эмиграционной деятельностью; выяснилась связьнекоторых из них с закрытым в Вене за злоупотребления эмиграционным обществом».

...

«Министерством внутренних дел внесен в совет министровзаконопроект о производстве в 1915 году второй всеобщей переписи населенияимперии. На осуществление переписи используется 11.368.427 рублей».

Санкт-Петербургское телеграфное агентство

* * *

– Можно, господин Охтин? Позволите войти? Не помешаю?

Худой, обросший щетиною и растрепанный русоволосый человеклет двадцати пяти в помятой черной косоворотке, сидевший за побитым письменнымстолом в ярко освещенной комнате и что-то торопливо писавший, смущенно вскочил:

– Здравствуйте, ваше благородие, господин начальник.Что это вы разрешения спрашиваете, будто посторонний? Входите, конечно!

– Мы же договаривались без чинов, – усмехнулся,входя в кабинет, Смольников, одетый, как и Охтин, в партикулярное платье, а нев форменный сюртук: чинам сыскной полиции позволялось вольничать в одежде, вотличие от всех прочих полицейских. Подразумевалось, что они день-деньскойпроводят на оперативной работе, которая требует всяческой маскировки.

– Договаривались, – улыбнулся и молодойчеловек. – Однако вы сами назвали меня «господин Охтин», ну, я и…

– Ваша правда, Григорий Алексеевич, – кивнулначальник сыскного отдела. – Однако к герою нынешнего дня обращатьсязапросто показалось мне неудобным.

– Да ну, какое геройство! – еще пуще смутилсяОхтин. – Вот если бы я раздобыл какие-то сведения о попытке ограбленияВолжского банка… А тут ерунда, самая обыкновенная разыскная работа, ну, и ещетолика удачи. Опять же, знаете, господин Смольников, как говорят наши мазурики?Жадность фраера погубит. Вот и в самом деле погубила. Уж очень хотелосьШулягину фальшак сбыть, пока краска не полиняла да не стерлась. Поспешил он,кинулся на первого встречного покупателя, который выгодную цену предложил. Апоспешишь – людей насмешишь.

– Да уж, – согласился Смольников. – Крепкоему «повезло», что этим выгодным покупателем оказались именно вы!

– Вокруг него еще пара-тройка подозрительных личностейкрутилась, – сообщил Охтин. – Но поскольку вы, Георгий Владимирович,дали указание средств не жалеть, я и распахнул перед ним лопатничек [17] да изобразил тороватого, безмозглого, к тому же подвыпившегомолодца. Он и клюнул. Потом, когда уж повязали мы его, все причитал: мол, емусловно нашептывало что-то: «Не надо, держись от этого молодчика подальше,нечистое тут дело, шибко уж он щедр…» Однако он предпочел не послушатьсяпредостережений внутреннего голоса, вот и влип.

– А что, говорите, за личности там мелькали? Выотправили кого-нибудь последить за ними? – насторожился ГеоргийВладимирович Смольников, начальник сыскного отделения полиции Энска, прямой инепосредственный начальник удачливого агента.

– А как же, – кивнул Охтин, – я ж не один втот трактир пошел на встречу с нашим умельцем, со мной несколько наших ребятбыло. Они и взяли на себя возможных покупателей. Ничего интересного, обычныемелкаши с Кожевенного переулка, щипачи, которые из себя птиц высокого полетакорчат. Мы-то думали, связи этого нашего «фабриканта» проследим, но у менятакое впечатление, Георгий Владимирович, что он сам по себе работал, водиночестве.

– Наладить производство такого количества фальшивыхрублей одному? – недоверчиво проговорил начальник сыскногоотделения. – Неужели вам в такое верится? Мне казалось, мы зацепили целуюкомпанию. Мне кое-что известно о вашем «фабриканте». Он бывший цирковой артист,подвизался прежде в разных труппах помощником фокусников-гастролеров (видимо,брал уроки «ловкости рук», что ему теперь и пригодилось), потом в Энске осел,поскольку отсюда родом, однако держит связь с некоторыми бывшими циркачами. Немогло так быть, что все они одним миром мазаны?

– Я тоже раньше думал, что целая шайка фальшакимастачит, – кивнул Охтин. – Но наш питомец показал мне, как он лихо«канареечки» [18] шлепает, словно блины печет, и я поверил, чтовпрямь он работает безо всякой компании: сам себе и швец, и жнец, и в дудуигрец.

– Вы в его лаборатории были? – удивилсяСмольников, доставая портсигар – изысканный, серебряный, очень модного рисунка:в полоску. Одна полоска была блестящая, другая матовая.

Охтин очень хотел курить и уже собрался, попросив уСмольникова разрешения, достать свой портсигар, но теперь это делать былоневозможно: портсигар у Охтина был самый простой, кожаный, весь исцарапанный отвремени. И спички в простом коробке, в то время как у начальника сыскногоотдела имелась новинка техники – зажигалка, или «вечная спичка». Конечно, этобыл предмет зависти всех агентов, поскольку игрушка была дорогая.

«Игрушка» представляла собой небольшой прямоугольник изметалла, сделанный в виде записной книжечки. Обрез был покрыт каким-тосоставом, видимо, серным. Внутри был налит бензин, а сбоку прикреплен маленькийсеребряный карандашик. Смольников чиркнул карандашиком об обрез, и наверхукарандашика загорелся огонек, который потом пришлось задуть. Оказывается,внутри карандашика была вставлена металлическая «спичка», в расщепленнойголовке которой находилась ватка, пропитываемая бензином. На самом деле всепросто, но ведь все великие изобретения кажутся на поверку простыми!