Ангельские глазки - Донна Олвард Страница 25

Вьятт оказался верен своим словам. В последующие дни он был неизменно приятен и дружелюбен, но больше не заговаривал о прошлом и родителях и не затрагивал острых тем. Элли готовила еду, заботилась о Дарси и, закончив домашнее задание, отправила его преподавателю по электронной почте. Элли видела, как упорно Вьятт занимается делами, проявляет все больше нежности к своей племяннице, и тосковала по нему. Она не ревновала его к Дарси, ибо невозможно ревновать к такому очаровательному ребенку. Но ей хотелось услышать несколько приятных слов от Вьятта, почувствовать его нежные прикосновения. Она по нему скучала. Элли пообещала себе никогда больше не выходить замуж, но чем лучше она узнавала Вьятта, тем больше восхищалась его качествами — надежностью, нежностью, терпением, любовью, — которые хотела бы видеть в своем партнере.

Она начинала в него влюбляться, это было ясно как божий день.

Вскоре Барбара выйдет из больницы и вернутся домой Камероны. Элли придется решать, что делать дальше. Она убеждала себя, что Вьятт к ней равнодушен; ведь, если меньше усложнять положение, им будет легче расстаться.

Элли услышала шаги Вьятта на веранде и посмотрела на часы на микроволновке. Как раз вовремя. За прошедшие несколько дней он приходил ровно в десять часов, чтобы выпить кофе и съесть что-нибудь сладкое. Вьятт оказался сладкоежкой, и Элли была более чем рада ему в этом услужить. Ей нравилось присматривать за Дарси и домом Вьятта и готовить еду не только для себя. Она услышала, как дверь с москитной сеткой хлопнула по косяку, и приказала себе не привыкать к тому, что происходит. Когда все закончится, ей придется страдать из-за сформировавшихся привычек.

Вьятт стоял в дверях, улыбаясь так, словно обладал каким-то секретом. Он выглядел необычно помолодевшим. Морщинки, залегавшие в уголках его глаз, исчезли. От него исходил оптимизм.

Не сдержавшись, она улыбнулась в ответ. Вьятт держал в руках шляпу и сминал руками ее поля.

— Что это с тобой? И я знаю, что ты улыбаешься так не из-за приготовленного мной бананового хлеба.

Он принюхался:

— Ты права, хотя теперь, после того как ты сказала, могу заявить, что действительно вкусно пахнет.

— Я только что достала его из духовки, он слишком горячий для нарезки, поэтому держись от него подальше. — Она старалась сурово поджимать губы, размахивая большой ложкой, но почувствовала, как уголок ее рта дрогнул. Вьятт был похож на мальчика, получившего новую игрушку.

Он прошел через кухню и коснулся пальцем носа Дарси:

— У меня сюрприз для вас обеих.

— Сюрприз? — Элли свернула кухонное полотенце и повесила его на ручку духовки. Любопытство взяло верх, и она, не сдержавшись, спросила: — Какой сюрприз?

— Над которым я работал всю прошедшую неделю или около этого.

У Элли голова пошла кругом. Прошедшую неделю, согласно договоренности, Вьятт много времени проводил в полях и амбарах.

— Оставайся здесь, ладно? Я его принесу.

Ей хотелось возразить, но она не стала этого делать. Ведь Вьятт посмотрел на нее с такой надеждой, прежде чем повернуться и исчезнуть за дверью.

Когда он вернулся, она услышала странное клацанье.

— Закрой глаза! — крикнул он с крыльца, и она подчинилась, чувствуя, как от предвкушения засосало под ложечкой. Давно никто не делал ей сюрпризов. — Глаза закрыты? — У выхода раздалось более громкое клацанье и постукивание.

Элли хихикнула:

— Да, закрыты. Но поторопись! Послышался скрип, затем Вьятт вернулся на кухню.

— Принеси Дарси, — сказал он, и Элли увидела, что он практически пританцовывает от нетерпения.

Широкополая шляпа была сдвинута на затылок, отчего Вьятт выглядел намного моложе, казался задорным и очень-очень привлекательным. Она вынула Дарси из качелей и сказала:

— Ладно. Показывай, пока не лопнул от нетерпения.

Он провел их в гостиную:

— Что скажешь?

В углу, рядом с кустарным столом, находилось самое красивое кресло-качалка, какое когда-либо видела Элли. Оно было потрясающим, с изогнутым сиденьем и красивыми колоннами-шпульками вдоль спинки. Кресло было кропотливо вырезано из красивого старого дуба. На сиденье лежала подушка с розово-голубыми цветами.

К горлу Элли подступил ком, она старалась подобрать слова.

— Красиво, Вьятт, — пробормотала она, крепче прижимая к себе Дарси.

— Я нашел его в дальнем сарае, — объяснил Вьятт, подошел к креслу, встал позади него и положил руки на спинку. — Оно было грязным и поцарапанным, его следовало привести в порядок. Немного зачистить наждачной бумагой и нанести несколько слоев краски.

— Ты сам это сделал? — Напряженные слова сорвались с ее губ, она старалась одобрительно улыбаться.

— Знаешь, поначалу я испытал небольшой шок, — сказал он, не обращая внимания на ее прохладный ответ. — Когда я обнаружил, что мой дом меняется из-за женского присутствия. Я долгое время жил по-холостяцки, Элли, но ты не заслужила той критики, которую я тебе высказал. И знаешь, я привык! — Он весело на нее посмотрел. — Теперь мне даже нравится. Я хотел сделать тебе приятное, но не знал как. Потом я нашел вот это и понял, что тебе требуется удобное кресло. Иди и присядь в него вместе с Дарси.

На дрожащих ногах Элли прошла через комнату. Она не собиралась вызывать у Вьятта чувство неприязни к собственному дому, и его извинение все исправило. Хотя ему не следовало извиняться. Она была тронута.

— Я не хотела переступать черту, — прошептала она.

— Ты ее не переступила. Ты просто сумела сделать то, что не удалось бы сделать мне. Давай, — уговаривал он, слегка качнув кресло. — Я в нем уже посидел. Оно устойчивое, точно говорю.

Осторожно присев на край кресла с Дарси на руках, Элли почувствовала неловкость, как в первый день, когда Вьятт пришел к ней с ребенком. С напряженными плечами она откинулась на спинку.

— Замечательно, Вьятт. Спасибо.

Стоящий позади Элли Вьятт замер, словно почувствовал неладное.

— Ты напряжена, — заметил он и положил руки ей на плечи. — Что не так? — Пальцами он нежно поглаживал ее напряженные плечи, отчего кресло начало слегка раскачиваться.

Элли посмотрела на довольное личико Дарси, увидела ее устремленные вверх синие глаза, губки идеальной формы и в мгновение ока потеряла над собой контроль. Перед ее глазами все поплыло, она расплакалась.