Как две капли воды - Даниэла Стил Страница 25

Они оказались в районе жилых застроек. Дома вокруг былималенькими, простыми, почти как в сельской местности. Вскоре Тоби остановилсяперед небольшим аккуратным зданием, отделенным от остальных давно неподстригавшимися кустами живой изгороди.

– Что это? – удивилась Виктория, гадая, кого решилнавестить Тоби.

– Волшебный приют, – улыбнулся он и, обойдявокруг, помог Виктории выйти. Она нерешительно огляделась, но Тоби, подхвативкорзинку для пикников, битком набитую заманчивыми деликатесами, по-видимомуукраденными с кухни, достал из кармана ключ.

– Чей это дом? – смущенно пробормотала она,неловко переминаясь, но все же послушно последовала за Тоби. Он открыл дверь, идевушка увидела маленькую чистую гостиную. Мебель, хоть и простая, была вхорошем состоянии. Никакой особенной роскоши, но местечко достаточно приятное,чтобы спокойно провести здесь час-другой.

Прежде чем она успела шагнуть вперед, Тоби обнял ее,поцеловал и, откинув со лба длинный черный локон, прижал к себе так сильно, чтоедва не раздавил. А потом подхватил ее на руки и перенес через порог.

– Когда-нибудь ты станешь моей женой, ВикторияХендерсон, – поклялся он. – Ты еще почти не знаешь меня, но настанетчас и мы не расстанемся… Ты будешь следующей миссис Уитком… если согласишься…

Он выглядел таким юным и неуверенным в себе, а его широкиеплечи, казалось, заслоняли ее от всего мира. Виктория неожиданно растерялась. Подуматьтолько, она, гордо провозглашавшая, что никогда не выйдет замуж, что желаетбыть свободной и жить в Европе, сейчас наедине с этим человеком, готовая статьего рабой, покоряться любому его слову. Она понимала, что поступает нехорошо,некрасиво, но ничего не могла с собой поделать. Как могут такие чудесныеотношения подвергаться всеобщему осуждению? Как люди не понимают чистоту ихчувств?

В сердце своем Виктория ощущала безмерную любовь к нему. Онпокорил ее своей открытостью, искренностью, безмерным обаянием. И девушкадоверяла ему, как собственному отцу.

– Я так люблю тебя, – тихо прошептала она, и онснова поцеловал ее.

Они сами не помнили, как очутились на диване. Тоби осыпал еестрастными поцелуями, и она чувствовала, как пульсирует его напряженная плоть.Виктория не знала, что делать и чего он ожидает от нее, и пуще всего бояласьсовершить какую-нибудь непоправимую глупость, но в эту минуту молила Бога лишьоб одном – чтобы это продолжалось вечно.

Тоби отстранился первым, и Виктория с удивлением заметила,что ее блузка расстегнута. Когда это произошло? Она не знала.

Они поставили корзинку на стол и выпили по бокалушампанского. Виктория дрожащими руками застегнула пуговицы, и Тоби повел ее всад. Кругом никого не было, улица оставалась безлюдной, и Тоби объяснил, чтоснял этот домик специально, чтобы хоть изредка побыть одному и избавиться нанесколько часов от Эванджелины, помечтать и отдохнуть. Именно здесь он и решилподать на развод.

– Ты, наверное, будешь ужасно скучать по детям? –сочувственно спросила она.

– Разумеется. Но надеюсь, она смягчится и позволит мнес ними видеться. Конечно, это станет потрясением для всей семьи, но думаю,Эванджелине тоже станет легче. Невозможно, чтобы это продолжалось вечно.Родственники, естественно, тяжело воспримут случившееся, потому что не поймутнас.

Виктория кивнула. До нее только сейчас дошло, какаяразразится гроза. Отец, вне всякого сомнения, будет потрясен, но, возможно, современем он смягчится. Кроме того, они могут пожениться позже. Да Виктории все равно,лишь бы они были вместе, а это весьма затруднительно, тем более что она скоровернется в Кротон. Но Тоби, конечно, будет часто приезжать, и, поскольку всеузнают, что он разводится, они сумеют встречаться без помех. Странно, какизменилась ее жизнь всего за несколько дней. Она никогда не предполагала, чтовсе станет совершенно иным и будет представляться в другом свете.

Тоби расспрашивал ее о детстве и заразительно смеялся надисториями о приключениях озорниц двойняшек, пока они снова не оказались в доме.Он принялся ее целовать. Виктория потеряла всякое представление о времени. Ониразговаривали, целовались, пили шампанское, и на этот раз она позволила емуснять с себя блузку. Правда, попыталась было возразить, но Тоби заставил сезамолчать своими огненными ласками и горячими губами. Виктория, ошеломленнаясилой своего желания, почти не сопротивлялась, когда он проложил дорожкупоцелуев от ее губ к шее и груди, чуть прикусив сосок. Виктория тихо застонала,поняв, что сейчас произойдет. Возврата нет. Это мгновение вместило в себя целуюжизнь. Они вместе разделят риск, опасность, радости и печали.

Одежда словно растворилась в его руках. Тоби поднял девушкуна руки и, целуя, понес в спальню. Занавеси задернуты, комната словно окутанамистической дымкой. Тоби положил Викторию на кровать и сам лег рядом. Он былбесконечно нежен, пылок и влюблен, и когда овладел девушкой, та почти непочувствовала боли. Она возрождалась и умирала в его объятиях и ничего большене боялась, бесконечно доверяя и любя человека, дарованного ей судьбой.

Потом они долго лежали в полудремоте, наслаждаясь взаимнойблизостью. Теперь Виктория не сомневалась, что принадлежит ему навсегда.

Тоби разбудил ее в пять часов, когда небо уже началотемнеть. Ему так не хотелось вставать, но если они сейчас не уедут, родныеВиктории и его жена забеспокоятся. Ни за что на свете он не желал бы причинитьВиктории неприятности.

У девушки сжималось от боли сердце, но она послушно оделасьпод пристальным взглядом любовника, восхищавшегося ее длинными стройныминогами, изяществом фигуры и грацией. Он просто не верил собственному счастью.Найти идеальную женщину… невероятно! Неужели все это было на самом деле?

– Ты никогда, никогда не пожалеешь, что полюбиламеня, – прошептал он на прощание, и хотя оба еще не полностью осознали всюважность случившегося, Виктория кивнула в ответ. Это правда. Она не испытываетраскаяния. Сегодня она сама выбрала свою дорогу, и отныне они навеки связанынеразрывными цепями.

Он позволил ей сесть за руль и проехать часть пути, и хотянесколько раз Виктория едва не попала в аварию, оба только смеялись,дурачились, пели, как дети, оказавшиеся на крошечной лодке посреди бурного моряи надеявшиеся, что боги их хранят.

– Я люблю тебя, Тоби Уитком, – вырвалось уВиктории, когда он остановил машину в двух кварталах от ее дома.

– Не так сильно, как я тебя. Вот увидишь, в одинпрекрасный день ты станешь моей, – гордо объявил Тоби, – пусть я тебянедостоин.

– Я уже твоя, – прошептала она и, поцеловав его вщеку, ступила на тротуар, все еще ошеломленная силой собственногосамопожертвования. Но разве они не созданы друг для друга?

Она помахала рукой вслед удалявшейся машине и долгопровожала Тоби взглядом. Они договорились встретиться завтра в библиотеке инемедленно поехать в маленький домик, ставший их прибежищем.