Десять дней счастья - Кимберли Рей Страница 24

Этим утром Джулс вновь встречала рассвет на верхней палубе лайнера. И хоть море было уже другим, а облака на небе принимали новые формы, рассвет был так же великолепен.

Если бы я верила в божественную теорию происхождения мира, я бы сказала, что рассвет так же прекрасен, как и тот рассвет, что первым встал над сотворенным миром. Эх, Фрэнк, если бы ты знал, от чего ты отказываешься!..

Джулс подставила лицо свежему бризу.

Я уже готова отказаться от своих принципов и приползти обратно, лишь бы быть рядом с ним. Но разве я не достойна того, чтобы на мне жениться? Достойна. Разве есть что-то, что может этому помешать? Ничего. Так в чем же дело, Фрэнк? Почему ты упорно отказываешь жениться на мне? Неужели ты не понимаешь, как тяжело мне приходится? Мужчинам всегда проще: не женился – молодец, сохранил свою самостоятельность! А если женщина не вышла замуж – сразу возникают подозрения: что-то с ней не так. Вот только кто бы подсказал, что мне теперь делать? Без него я не могу, потому что люблю его, но и с ним продолжать жить вне брака тоже не могу.

А если вдруг у нас появится ребенок? Впрочем, зачем вообще думать о ребенке от Фрэнка, если я выставила его за дверь несколько дней назад? Но что мне оставалось делать?!

Джулс почувствовала, что пошла по кругу. Она несколько раз глубоко вздохнула, помассировала виски кончиками пальцев и разочарованно посмотрела на великолепие природы, разворачивающееся перед ней.

Кажется, Фрэнк умудрился испортить мне не только жизнь и сон, но и это чудесное утро!

Джулс вздохнула, еще чуть-чуть постояла на палубе, искренне надеясь, что лирическое настроение вернется к ней, но этого так и не случилось. Она пожала плечами и отправилась обратно в каюту, надеясь, что хотя бы Эстель и Оливия пришли в себя и перестали дуться друг на друга. Только этой головной боли Джулс и не хватало!

– И ты думаешь, что это имеет какой-то смысл? – поинтересовалась Эстель, прихорашиваясь у зеркала.

– А почему бы и нет? – совершенно спокойно ответила Джулс. – Отличное платье, что-то я его не помню…

– Купила под самый конец нашего общего шопинга.

– Да?! – поразилась Джулс, внимательно приглядываясь к платью.

– Ты уже почти ничего не соображала… – Оливия только что вышла из ванной, но упустить случай подколоть подругу не могла. – Впрочем, как всегда, когда даешь себе волю.

Оливия и Эстель переглянулись и прыснули со смеху. Джулс чуть не прослезилась от счастья: кажется, все вновь возвращается на круги своя!

– Ладно, издевайтесь надо мной! – делано обиделась она, но никто не обратил на эту обиду ровным счетом никакого внимания. Джулс даже задумалась, не обидеться ли по-настоящему.

– А куда это ты прихорашиваешься? – поинтересовалась Оливия.

Эстель обычно спокойно относилась к своему внешнему виду, так как всегда была уверена, что выглядит потрясающе. Впрочем, у нее были для этого основания.

– Эстель сегодня будет позировать Стенли, – вклинилась в разговор Джулс. – Если ты еще помнишь, мы заключили пари. Сегодня пришла очередь Эстель испытать себя.

– Я только думаю, что, раз мы выяснили наличие у Стенли стойкой неприязни к моделям, стоит ли мне даже пытаться что-то делать? – поинтересовалась Эстель.

– Чем черт не шутит? Все мы иногда изменяем своим правилам. – Оливия пожала плечами, а в каюте повисла напряженная тишина. Все сразу же вспомнили о недавнем разладе. Но Оливия то ли не заметила напряжения, то ли сделала вид, что ничего не понимает, и продолжила: – Это в человеческой природе. Стенли – человек. Отсюда следует неумолимый логический вывод: он вполне может изменить своим принципам.

– Дорогой профессор, нельзя было просто сказать, что Эстель стоит попробовать, вдруг дело выгорит? – ядовито предложила Джулс, пытаясь отвлечь подруг от темы измен.

– Но так моя безнадежная попытка получает хоть какое-то логическое объяснение, – вступилась за подругу Эстель.

Джулс махнула рукой.

– А, что с вами разговаривать!

– Вот только я не знаю… – Эстель замялась, не зная, как выразить свою тревогу так, чтобы не обидеть Оливию.

Она с утра почувствовала, что лед между ними начал таять, и очень не хотела потерять то хрупкое доверие, что вновь начало появляться в их отношениях. Все же Эстель умела забывать обиды быстрее Оливии. Хотя сто очков форы в этом им дала бы только Джулс: она уже через пять минут задумывалась, так ли обидно было услышанное, через десять начинала искать даже в самом отвратительном оскорблении здравое зерно, через пятнадцать чувствовала, что сама дала повод, а через двадцать уже хотела извиняться за свое глупое поведение. Поэтому Джулс удивлялась, как же ей удалось расстаться с Фрэнком.

– Так что ты не знаешь? – подтолкнула ее Джулс.

– Не знаю, как все объяснить Нику, – смущенно посматривая в сторону Оливии, ответила она.

– Неужели ты думаешь, что мы с Оливией не найдем чем занять на несколько часов двух мужчин? – натянуто смеясь, спросила Джулс.

Этого-то я и боюсь, чуть было не сказала Эстель, но вовремя придержала язык.

– Ну раз все проблемы решены, мы можем подниматься на палубу. Нас и так уже заждались к завтраку, – заметила Джулс.

Эстель вышла первой, и Оливия придержала Джулс за рукав, давая понять, что хотела бы остаться с ней на несколько секунд наедине.

Джулс удивленно посмотрела на подругу.

– Я сегодня буду весь день с Ником, – прошептала она.

– Но ты с Джеком…

– Возьми, пожалуйста, Джека на себя, – попросила Оливия. – Ты сама вчера сказала, что у меня есть шанс. Я хочу его использовать.

– А как же Эстель? – поинтересовалась Джулс.

– Но ведь Эстель нимало не смутило, что я первая положила глаз на Ника?

– Ну что вы там застряли? – недовольно поинтересовалась Эстель.

– Уже идем! – откликнулась Оливия. – Джулс зацепилась платьем за дверную ручку.

Джулс возмущенно посмотрела на подругу. Такого она не ожидала даже от Оливии! Впрочем, как только Оливия отвернулась, Джулс довольно улыбнулась: кажется, все идет по ее плану. Сегодня же вечером Оливия признает, что была не права, попросит прощения у Эстель и займется вплотную Джеком. Может быть, даже заставит его сбрить усы…

Этому завтраку Стенли получасом позже, когда все уже лениво развалились в шезлонгах вокруг бассейна, дал меткое определение: «Прошел в дружественной атмосфере».

Джулс рассеянно кивнула, внимательно приглядываясь к происходящему вокруг. Оливия принялась обрабатывать Ника, старательно используя весь свой богатый диапазон завлекающих средств. На нее волком смотрели сразу два человека: Джек и Эстель.

Но Эстель не смогла долго предаваться созерцанию этой картины: к ней подсел Стенли и завел какой-то разговор – судя по слегка скучающему виду Эстель, речь шла об искусстве.