Приключения в Берлине - Барбара Картленд

1896

Прибыв в бельгийский порт Остенде, лорд Брэйдон сел в поезд, направляющийся в Берлин.

Каждый, кто хорошо знал его, мог бы сразу определить по выражению его лица и характерной складке между бровей, что он пребывает в дурном расположении духа.

Настроение это не покидало лорда Брэйдона с самого утра.

Ему пришлось пересечь Ла-Манш, чтобы отправиться в Германию ради чьей-то, как он думал про себя, «тщетной затеи».

Лорд Брэйдон не любил немцев, хотя и находил некоторых из них терпимыми.

Но еще более претили ему бесплодные поручения принца Уэльского.

За три дня до нынешней поездки ему пришлось сопровождать принца в Королевскую оперу «Ковент-Гарден».

Уже тогда, заметив красноречивые взгляды его королевского высочества, лорд Брэйдон понял, что его ждет нечто неприятное.

По обыкновению прибытию принца в оперу предшествовало появление там шеф-повара с шестью лакеями.

Они привезли с собой многочисленные корзины, наполненные столовым серебром, золотой посудой и провизией.

Лорд Брэйдон, как и большинство его друзей при дворе, отнесся к этой причуде с иронией.

Лишь превосходное вино и роскошный стол могли скрасить монотонность нескончаемой оперы.

Когда после спектакля они возвратились в Малборо-Хаус, лорду Брэйдону показалось, что принц ищет предлог поговорить с ним наедине, но он не имел возможности уйти, прежде чем принцесса Александра удалится в свои покои.

Лорд Брэйдон надеялся ускользнуть в тот момент, когда принцесса повернется к ним спиной.

Как на грех, принц Уэльский опередил его.

— Я хочу поговорить с вами, Брэйдон, — сказал он театральным шепотом, но был услышан, как и предполагалось, всеми.

Гости тотчас стали прощаться, и вскоре лорд Брэйдон остался наедине с принцем и своими предчувствиями.

Чрезвычайно красивый и статный, лорд Брэйдон пользовался благоволением не только принца Уэльского; его общества искали и многие прекрасные дамы, которым удавалось на какое-то время привлечь его внимание.

По крайней мере до той поры, пока он не охладевал к каждой из них поочередно.

Все его affaires de соеur неизбежно заканчивались одинаково.

Ему становилось скучно от этого, как он выражался, «привычного однообразия».

Он ощущал в себе потребность чего-то оригинального, выходящего за рамки обыденного.

И в то же время сознавал, что требует от жизни слишком много, ведь судьба и так проявляла к нему необычайную щедрость.

Лорд Брэйдон был носителем древнего титула и владел огромным богатством.

Его родовой дом в Оксфордшире был одним из самых роскошных и представительных в Англии.

Его конюшни вызывали восхищение и зависть не только на его родине, но и во Франции.

Забота о породистости скаковых лошадей требовала от него регулярных визитов в самую веселую столицу Европы, напоминание о которой не улучшило его нынешнего настроения.

Экспресс, направлявшийся в Париж, ожидал пассажиров, пересекавших Ла-Манш из Дувра и Фолкстоуна.

Лорд Брэйдон пересек пролив на собственной яхте, прибывшей одновременно с пароходом из Тилбэри.

Вид пассажиров, едущих в Париж, усугубил его раздражение при посадке в берлинский поезд.

Во всех рискованных миссиях его сопровождал преданный слуга Уоткинс. Вот и сейчас он проследил, чтобы все необходимое господину во время поездки было тщательно размещено в его купе.

Остальной багаж Уоткинс велел носильщику уложить в соседнем купе: лорд Брэйдон, стремившийся к максимальному комфорту, любил, чтобы соседнее купе занимал его слуга.

Уоткинс, таким образом, был всегда рядом, и его господина не беспокоили громкие разговоры пассажиров, не будило хлопанье дверью в соседнем купе.

Друзья часто попрекали Брэйдона расточительностью, которой вовсе не заслуживает подобная прихоть, но его ответ был неизменным:

— Уж на что действительно не следует жалеть денег, так это на комфорт, Им нечего было возразить, поскольку они сами придерживались того же мнения.

Одарив носильщика щедрыми чаевыми, Уоткинс еще раз все осмотрел.

— Я буду в купе рядом, милорд, — напомнил он господину, — если понадоблюсь вашему сиятельству.

Лорд Брэйдон задумчиво сел на диван, еще не разложенный для ночлега.

Он размышлял лишь о том, как скоро ему удастся вырваться из Берлина, чтобы сообщить принцу Уэльскому о безуспешности порученной ему миссии.

«Только у принца, — думал лорд Брэйдон, — могла зародиться столь абсурдная идея выведать у немцев истинный масштаб их новой программы вооружения морского флота!»

Отношения принца с Германией никогда не были ровными.

Сначала возникли трения из-за его общеизвестной симпатии к Франции во время франко-прусской войны.

Затем принц и его сестра способствовали союзу принца Александра Баттенбергского и принцессы Виктории, дочери наследного принца Пруссии .

Более того, принц Вильгельм был в глазах принца Уэльского всего лишь ветреным молодым человеком, умудрившимся допустить бестактность по отношению к королеве Виктории, в результате чего ему было отказано во въезде в Великобританию и пришлось довольствоваться пребыванием в Германии.