Десерт по имени Аля - Диана Рымарь Страница 24

Через неделю:

Среда, 7 апреля 2021 года

8:00

Михаил

В уши врезается трель дверного звонка. Игнорирую ее, укрываюсь пледом с головой, но звук снова проникает в уши. Кому-то очень не терпится попасть ко мне в дом.

Тяжело вздыхаю, откидываю одеяло, нехотя открываю глаза и морщусь от света. Шторы-то я не задвинул. Да что там шторы, я даже до спальни не дошел, уснул на диване в гостиной. Ставлю ноги на пол и случайно опрокидываю початую бутылку с виски. Видимо, я ее паршиво закрутил, потому что содержимое тут же начинает активно выплескиваться на некогда идеально чистый ковер.

— Черт!

От запаха спиртного меня начинает мутить. Слишком резко тянусь за бутылкой, и мозг атакует болевой спазм.

— Да-а-а… — бурчу себе под нос.

Представляю, как я сейчас выгляжу. Не брился больше недели, одежда помята, морда лица еще больше.

Меж тем дверной звонок уже прямо-таки разрывается.

Смотрю в глазок и вижу ухмыляющуюся физиономию Пушкарёва. Голову долбит новый приступ боли. Открывать дверь желания никакого, но я знаю Сашку, будет трезвонить до победного.

— Привет, сосед! Ну что такое, до тебя фиг дозвонишься! Ты вообще телефон в руки берешь?

Я видел все его звонки, но слушать, как он отдыхал на Барбадосе со своей новой женой я не в силах. Пушкарёв у нас ходок. Пока я жил с Алей, он успел сменить две жены. И ладно бы просто как нормальные люди встречался, так нет, ему надо честно… Честно развестись, честно жениться, а потом честно вымотать второй половине нервы — и дальше по кругу. Я бы с ним вообще прекратил всякое общение, но он мне не просто сосед, он еще по совместительству мой PR-агент. Его фирма обслуживает ряд крупных компаний, в том числе и мою. Вместе мы провели немало крайне успешных акций. Потому и терплю, да и Але нравилось бывать в его домике в горах. Я даже подумывал тоже такой купить, только ездить туда часто времени всё равно бы не нашлось, поэтому откладывал.

Видимо сосед решил, что раз я не отвечаю на звонки, то надо без приглашения заявиться в гости.

— Здравствуйте! — выходит из-за его спины Юлия.

Тихая, скромная, какой и полагается быть жене. Есть в ней что-то похожее на Алю, та же кротость в глазах, желание угодить. Такая же мелкая, только еще и худая донельзя. У моей Али есть хоть за что подержаться.

— Проходите, — нехотя приглашаю.

— А что у тебя с физиономией? И что за разгром в доме? Не верю, что твоя идеальная жена могла такое допустить… — с тактом у Пушкарёва тоже не всё в порядке.

Я снова морщусь, предчувствуя горечь слов, которые собираюсь произнести:

— Моя жена пропала почти месяц назад…

— Месяц? — лицо Сашки вытягивается. — Долго же мы отдыхали…

— Как вы справляетесь? — подает голос Юлия.

— Ты-то куда лезешь? — резко цыкает на нее он.

Я невольно морщусь. Иногда мне хочется врезать Александру за то, как он обращается со своими женами.

Найдись Аля сейчас, я только и делал бы, что шептал ей на ушко ласковые слова в перерывах между занятиями любовью, если бы эти перерывы вообще были. Не ценит Пушкарёв своего счастья, не ценит.

— Слушай… — приятель тянется за телефоном. — Я тут делал проект для одной очень перспективной конторы, сыщики там ну чисто волки! Хочешь, дам номерок!

— У меня тоже волки, — кисло усмехаюсь. Только вот эти волки Алю мне до сих пор не нашли, машу рукой: — Давай номерок.

Мне плевать, во сколько обойдутся поиски и сколько человек будет задействовано, лишь бы жену уже наконец нашли. О том, что ее могли убить, думать не могу и не хочу. Для меня она жива, пока не доказали обратное. Бывает же такое, что люди находятся через год или даже несколько. Потеряла память, увезли к черту на рога… Разные могут быть причины. Чем больше ищеек пойдет по следу, тем скорее отыщут.

Пушкарёвы не засиживаются, да и угощать мне их нечем. У меня закончился даже кофе. В закромах только спиртное, и то изрядно мной ополовиненное. За продуктами я так и не съездил. Питаюсь едой на вынос из местного кафе. К слову, стряпня местного повара с Алиной не сравнится.

— Я пришлю к тебе свою домработницу! А то тебя уже скоро экскаватором из мусора откапывать придется… — говорит на прощание Сашка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍